— Кому как, по мне самая лучшая. Но ты не должен был толкать чужие вещи.
— Начальник, я все понял, — смирился водитель, — отдам половину выручки.
— Да мне твои деньги…
— Согласен, мало. А давай остальное продадим? — предложил молдаванин и стал нашептывать: — У меня знакомая баба на рынке торгует. У нас там в Молдове декоммунизация, красного цвета опасаются, да еще с гербом, а тут на ура пойдет. По рукам, да?
Валеев чуть не вмазал ушлому шоферу. Но разве кулаками потерю вернешь? В Настиной форме уже красуется бойкая девица за тысячу километров отсюда и объясняет подругам: Petelina — олимпийская чемпионка.
— Понимаешь, Настя… — Раз лесть про знаменитую спортсменку не помогла, Валеев подбирал другие слова, — серую форму уже не вернуть, к сожалению. Но красный цвет лучше. Примерь, тебе он очень идет. Попробуй обойтись без запасной формы. Я думаю, можно постирать лишний раз. Ведь так, Ольга Ивановна?
Валеев искал поддержки в лице бабушки. Та вернулась с кухни с горячими пирожками на блюде и стала предлагать внучке:
— Настя, гладкие — с вишней, как ты любишь, а те, что с гребешком — с капустой, чтобы не толстеть. Бери, пока тепленькие.
Валеев звучно облизнулся.
— А тебе, зятек, там на кухне подгоревшие.
— Любимые! — Валеев скорчил глупую рожицу, желая приободрить девочку.
Однако Настя даже не улыбнулась.
— А если нам выпадут желтые камни? — хмуро спросила она.
Марат и Ольга Ивановна переглянулись. Оба недоуменно уставились на девочку.
— Желтые? — переспросил Валеев.
Настя всплеснула руками, словно объясняла азбучную истину:
— Камни в керлинге желтые или красные. Если команда играет желтыми камнями, она обязаны выступать в светлой форме. Если красными, то в темной. Поэтому у нас два комплекта — серая и красная. Красная форма всегда считается темной. Понятно?
Марат и Ольга Ивановна с трудом переваривали услышанное, оба пребывали в легком шоке.
— Красная считается темной, — промямлил озадаченный Валеев.
Настя, едва сдерживая себя, пыталась им окончательно растолковать:
— Это международный турнир. Мы — команда. Желтыми камнями, я должна играть в светло-серой форме, как все девочки, иначе меня не выпустят на лед. Теперь дошло?
Валеев кивнул. Он повторил, чтобы просто не молчать:
— Красными камнями вы будете играть в красной форме, а желтыми…
— В той, которую ты потерял! — выкрикнула девочка тем вызывающим тоном, каким раздраженные подростки с легкостью добиваются своего — ответного раздражения.
— Да ведь не я потерял эту… — Марат осекся, натолкнувшись на взгляд Ольги Ивановны.
Та сунула ему тарелку с пирожками и обняла заплакавшую внучку. Женщина сверлила взглядом «почти зятя» с привычным осуждением: я так и знала, ты ни на что не способен, — удивляясь своей минутной снисходительности.