— Мы не знаем! – завопил сосед того, с кого мы начали пытки.
— Кто-то из вас точно это знает, но молчит, – ответил ему я, – и только вопрос времени, когда мы закончим разговаривать с невиновными и наконец найдём того, кто нам расскажет то, что нас интересует.
— А если мы ничего не скажем, потому что не знаем? – раздался робкий голос слева.
— Для вас это будет плохой вариант, – Хосе покачал головой, – поверьте мне, лучше до этого не доводить.
Следующие два часа были не самыми приятными в моей жизни, но жалости особой не было. Перед глазами вставали тела убитых рабочих и растерзанное тело Алехандро. Если эти сепаратисты не пожалели своих соотечественников, то чего тогда нам их жалеть?
Один из подростков многоножек дёрнулся и обвис на доске, потеряв сознание от боли. Это был третий из тех, к кому мы применили сильные пытки, прижигая плазменной горелкой сначала конечности, затем сверхчувствительные усики на голове.
Хосе подошёл к четвёртому, который стал дрожать, едва к его конечностям поднесли плазменную горелку. Внезапно он заговорил.
— Стойте! Прекратите! Я всё скажу!
Мы с мексиканцем удивлённо переглянулись.
— А чего ждал тогда своей очереди? Мы тут два часа твоих друзей пытали.
— Они не мои друзья, – грубо ответил он, – просто знакомые, к которым я приглядывался.
— Хотел нести пламя революции в неокрепшие юные души? – догадался Хосе.
— Да, мне дали поручение привлечь в движение как можно больше народу.
— Имена, адреса, пароли, – мексиканец был лаконичен, но особый вес его словам добавляло белое пламя плазменной горелки.
Через пять минут у нас были все нужные данные, так что держать пленников дальше смысла не было, я приказал киборгам всех освободить и оставить им воды, кроме того, что мы забрали с собой. Лишние трупы нам были не к чему, но подстраховаться, как и в случае с Заожжасом стоило. Его мы оставили в покрывале, привязанным к спине одного из киборгов, чтобы не мешался в пути.
* * *
Место сбора революционеров оказалось заброшенным заводом недалеко от города. Мы не стали сначала приближаться, чтобы не спугнуть добычу, а отправили дронов с фрегата, которые провели разведку на местности, передавая нам картинку и сведения сразу с места событий, а смотреть там мало на что было. В окружении больших напольных прожекторов, собралось около трёх сотен многоножек, которые слушали собрата, стоявшего на возвышении и что-то говорившего. Часто они вскакивали и потрясали в воздухе передними конечностями, что странно, оружия я ни у кого из них не заметил.
— Что-то мне это не нравится Хосе, – заметил я, рассматривая картинку на планшете, – ни оружия, ни охраны, никакой либо организации у этих революционеров нет, а на душе такое чувство, что мы собираемся наступить в большую кучу дерьма. Чувство, что нас стравливают с ними так сильно, что и не знаю, как это выразить по-другому.