Когда Рен было десять и она «на слабо» попыталась взобраться на подпорку для роз, после чего оказалась в больнице со сломанной ногой, ее отец сидел рядом, пытаясь успокоить ее, пока не подействовали болеутоляющие. «Икитрен», — сказал он, и она была настолько ошарашена, что перестала плакать и стонать оттого, что через разорванную кожу видела свою кость. «В большинстве слов нельзя переставлять слоги», —пояснил отец и потянул ее за штанину треников.
— Скрёбнебо, — произнесла она.
— Сотпять.
— Граммкило!
Она так жалела, что его нет рядом. Раньше она могла хотя бы писать ему сообщения. Но с тех пор, как их с Оливией вытащили из укрытия, эту возможность она утратила. Разве что сейчас, как только придет ее черед посетить туалет, ей удастся включить телефон и рассказать отцу все, что происходит…
Со своего места на диване Рен наблюдала за Джорджем сквозь прикрытые глаза. Он разговаривал по телефону с ее отцом, но сейчас трубка лежала на стойке администратора. В правой руке, беспрестанно потея, стрелок сжимал пистолет.
У него были глаза как у привидения: такие светлые — и зрачки с булавочное острие, — как будто можно было смотреть сквозь них.
И, если врач с Иззи не ошибались, у него была дочь. Наверное, из-за дочери он сюда и пришел. Рен, как никто другой, знала, что родителей не выбирают, но не могла не удивляться, как можно жить с таким человеком, а не с ее отцом. Что сейчас думает обо всем этом его дочь?
— Чего ты ждешь? — стал размахивать он пистолетом перед ее лицом. — Шевелись давай!
Она встала и протянула связанные руки.
— Я не могу… вы же видите… со связанными руками.
На одно ужасающее мгновение в голове мелькнула мысль, что он велит ей справляться так. Но Джордж вцепился ей в запястья, нащупал кончик ленты и разорвал ее. Рен почувствовала, как кровь хлынула в руки, и потрясла ими, свободно свесив вдоль тела.
— И смотри мне, — предупредил он, — не глупи!
Рен кивнула, хотя у нее было такое ощущение, что то, что она считает глупостью, и то, что называет глупостью он, — две разные вещи.
Дверь оставалась открытой. Она села на крышку унитаза и достала из носка телефон. Оливии удалось его выключить, чтобы он не вибрировал. Когда Рен вновь его включит, это не произойдет беззвучно. Рен потянулась к раковине и спустила воду, чтобы заглушить неизбежное пиликание.
Затаив дыхание, она прижала телефон к рубашке и стала ждать, когда появится сеть, чтобы написать сообщение отцу.
Но сети не было.
Ерунда какая-то, телефон отлично ловил, когда она пряталась в кладовке! И был виброзвонок, когда ее тащили в приемную, до того, как телефон выключила Оливия. Рен порылась в настройках. Попыталась найти сеть через вай-фай.