«Попробуем доплыть в Кронштадт», — сказал мне кто-то.
«Нет, сил не хватит»…
В окопчике возле «Шахматной горы» мы пролежали еще несколько часов. Раненая правая рука горела, она вся распухла. Когда к нам приблизились фашисты, я поднял в левой руке пистолет, хотел выстрелить. Гитлеровец выбил его. Нас повели к Большому дворцу. В подвале за столом сидел офицер в черной шинели. На столе — патефон. Они всё заводили пластинку с одной и той же нашей, русской песней.
«Бой давно кончился. Где же вы были?» — спросил меня офицер. «В парке гуляли!»
Сперва пленных держали в Петергофе. Есть почти не давали, выгоняли на расчистку парка. Тех, кто падал, пристреливали. На голубой тележке с надписью «Мороженое» заставляли возить трупы расстрелянных.
Из Петергофа пленных перебросили в Красное Село… Потом был гитлеровский лагерь смерти, люди, шатающиеся от голода, огромные сторожевые псы.
Из этого лагеря Алексею удалось бежать.
Ему и сейчас мерещится банька на краю села, где жила старая женщина, спасшая ему, беглецу, жизнь.
Тяжек был путь петергофского юноши, моряка-разведчика. Много страшного ожидало его впереди.
Снова плен. Теперь в этом изможденном, обросшем бородой человеке никто, даже самый близкий, не мог бы узнать молодого балтийского моряка.
Когда его везли в эшелоне, Алексей вновь совершил побег. Спрятался на окраине города, в подвале. Он слышал разрывы снарядов — это приближалась Советская Армия. Грохот близкого разрыва оглушил его.
Обрушилась стена подвала, Алексея завалило обломками. Из носа, из ушей потекла кровь.
«Прощай, родная земля, прощай, Петергоф, — думал он. — Неужели теперь, когда освобождение так близко, мне суждено умереть?»
Но советские бойцы нашли Алексея, отправили в полевой госпиталь, подлечили, дали оружие. Он успел еще участвовать в последних боях с фашистами.
А родных его — матери, сестры — не было уже в живых. Они погибли в немецкой неволе.
Младший брат, служивший в советских войсках в Германии, только тогда поверил, что Алексей жив, когда тот прислал ему фотографию, заверенную в части.
Лишь спустя двадцать один год встретился Алексей с той, о ком он вспоминал в ночь высадки десанта.
Прошла юность, отгорела в грозном пламени войны любовь.
У каждого из них была теперь своя семья, да и жили они на расстоянии тысяч километров друг от друга.
А вот встретились вновь в Петродворце, у здания школы на улице Аврова, где учились когда-то.
Он дал ей давний снимок… «Не похож
Я на того, с кем ты рассвет встречала?»
И передернувшая губы дрожь
Волненье человека выдавала,
Да колотилась жилка у виска