Под полотняными шатрами стали появляться сплошные дощатые стены — перегородки, а в интерьерах — первая основательная и довольно грубая деревянная мебель. Душевые кабинки рядом с покоями жителей ознаменовали возникновение системы сливной канализации, ранее уже размеченной потоками дождевой воды, а сейчас признанной официально и обустроенной человеческими руками, прокопавшими и укрепившими сточные канавки.
Прогулки? Они теперь проводились неакцентированно. Геологи выходили на не слишком длинные маршруты, прихватывая пару-тройку мальков в качестве обслуги и полудюжину серых в качестве носильщиков-проводников. Если в состав группы обеспечения включали Дэна или Ауру, то к экспедиции обязательно присоединялась Манки. В покрытых лесом каменистых предгорьях передвигаться на грузовике не получалось, отчего вьючные волки стали очень популярны. Для них изготовили национальные таджикские мешки — хурджуны. Те, которые Ходжа Насреддин навьючивал или на ишака, или на своё плечо. Это пара вместительных сумок, соединённых лоскутом ткани.
К сожалению, запас элементов для сборки компактных раций уже иссяк, поэтому устройства связи выдавались немногим — только начальникам волчьих партий, сопровождающих людей. И впоследствии не возвращались — авторитетные волки наведывались в посёлок для подзарядки их аккумуляторов. Ну, и, поскольку волна на всех была настроена одна и та же, общались с другими уважаемыми волками — обладателями подобных устройств. На двадцать километров связывались без проблем, а на больших удалениях — с возвышенностей. В принципе, можно было и дальше, но с закинутой на дерево антенной, которую серые подключить не могли, даже если бы сумели поднять вверх антенну — в принципе, волки способны карабкаться на деревья. Неуклюже, конечно, с большими рисками. Скорее это имеет для них чисто спортивный интерес, чем практическое значение. Да и то, по большей части для молодняка, соревнующегося в ловкости.
Так вот. Прошвырнуться по окрестностям умудрились все мальки. Кое-кто и не по разу. Гербарии собирали, ловили разных местных жучков и стрекозок, фотографировали осиные гнёзда и дупла, населённые пчёлами, вполне себе обычными и кусачими. Сбор массива основополагающей информации о местности продолжался.
В науке заметных открытий не сделали. В области техники запустили установку окисления азота воздуха в электрическом разряде — стали получать азотную кислоту, которая требовалась в лабораторных целях и для нитрования клетчатки — проверили возможность получения пироксилинового пороха. Геологи наткнулись на залежи кварца со включением пирита. В принципе, можно было и серную кислоту получить, но это было сопряжено со взрывными работами и дроблением огромных масс породы, в роли которой здесь выступал именно кварц. Это потребовало бы авральной мобилизации всего личного состава с отрывом и от учёбы, и от исследовательских работ, поэтому с добычей пирита спешить не стали.