— Я и не отказываюсь ее нести, — торопливо запротестовал некромант. — Просто эта новость как снег на голову свалилась. В одну минуту перевернула все верх дном. Я чувствую себя виноватым перед тобой, но мне хотелось, чтобы ты узнала все от меня, а не от кого-то другого.
— Спасибо. Я ценю твою честность, Ингрэм. Тебя только это сюда привело?
— Нет. По правде говоря, я пришел сюда из-за Рики, — скорее всего, чай наполовину остыл, но некромант так и не притронулся к нему.
Мое сердце заколотилось с удвоенной частотой. По спине пробежал озноб.
— Что с Обжоркой?! — мои пальцы непроизвольно вцепились в чашку с горячим шоколадом.
— Не волнуйся. С ним все в порядке, — его губы тронула теплая улыбка, которую не помнила, когда и видела в последний раз.
— Тогда в чем дело? Зачем затеял разговор про него?
— Отец пришел в ярость, когда узнал о ребенке. Он считает, что я загубил свое будущее, связавшись с ней. Честно, я не знаю, чего от него сейчас ожидать. Боюсь, как бы не навредил ей. Поэтому я вынужден перевестись с Аникой подальше отсюда, в Стельгельм. Надеюсь, его гнев со временем уляжется, и мы снова вернемся.
— Это же на другом краю империи! Думаю, там и заработок будет значительно ниже.
— Ты права. Но безопасность Аники для меня сейчас важнее денег. Как-нибудь выкрутимся.
Аника… Аника… Аника… Ингрэм с таким неподдельным волнением говорил о девушке, что у меня не осталось сомнений в его чувствах. Пошел бы он на подобный шаг ради меня? Раньше, несомненно да, но не теперь. И хоть я больше ничего не испытывала к некроманту, эта мысль немного задела сердце.
— Так что там насчет Обжорки? — сменила я неприятную тему разговора.
— В связи с обустройством на новом месте, я не смогу заботиться о нем, как прежде. Да и Анику он недолюбливает. Сколько она ни пыталась с ним подружиться, Рики ни в какую не идет на контакт. Да и меня он стал сторониться, — он переживал за Обжорку.
— Это из-за ритуалов? — пришла мне в голову мысль.
— Да, — Ингрэм кивнул. — Фамильяры же питаются не только телесной пищей, но и эмоциями. Только светлыми…
— А ты держишь его на голодном пайке.
— Мне больно видеть, как он мучается, поэтому я хочу отвязать его от себя и передать в надежные руки. Тебе.
— Мне?! — я была потрясена.
— Ты против? — в черных глазах Ингрэма появился испуг.
— Нет, что ты! Я только за!
— Только я хочу обратиться к тебе с просьбой, — нерешительно начал он, и его страх передался и мне.
— Слушаю.
— Если Рики захочет увидеть меня, отпусти его, пожалуйста.
— Я знаю, как ты любишь Обжорку, поэтому мог и не просить о подобном. Он был и останется твоим другом.