— Познакомься, Эми. Это мой племянник Грегори.
— Угу, — промычала я, сложив руки на груди.
— Питание, пеленки и игрушки вон в той сумке, — жестом указал глава академии на коричневый саквояж. — Вернусь, как только освобожусь, но, скорее всего, буду поздно.
С этими словами он растворился в воздухе. Мне казалось, что все происходящее — шутка. При том, весьма неудачная.
— Лорд, Эванс! Лорд Эванс!
Я выбежала в коридор, спустилась по лестнице на первый этаж и стала открывать одну дверь за другой в поисках ректора. Не мог же он вот так исчезнуть, ничего толком не объяснив. В конце концов хоть бы спросил, есть ли у меня опыт общения с маленькими детьми.
Счастье сегодня все-таки было на моей стороне: я обнаружила мужчину в рабочем кабинете. Он рылся в столе и складывал в папку какие-то бумаги, проходясь по каждой беглым взглядом.
— Лорд Эванс, — воззвала я его к вниманию. Ноль реакции. И тогда с моих губ слетело непозволительное обращение: — Винсент!
Стыдливый румянец мгновенно опалил щеки.
— Слушаю, Эми, — совершенно спокойно произнес он, продолжая собирать документы, словно и не заметил моей бесцеремонности.
— Я не смогу одна присмотреть за малышом, — с полной уверенностью вымолвила я, и ректор замер с листком бумаги в руке.
— Почему? — на его лице отразилась тревога.
— Потому что не знаю, что нужно делать.
— А кто знает?
— Его мама, папа, бабушка, дедушка. Аурелия, — добавила с заминкой, и он скривился.
— Это все не вариант. Я потом тебе все объясню. Кто еще?
— Берта. Подруга моя, — произнесла я после недолгих размышлений. — Она не раз говорила, что ей приходилось нянчиться с детьми.
— Хорошо, сейчас же перенесу ее сюда, — и взмахом руки построил портал.
— Нет, стойте! — воскликнула я, едва мужская нога ступила в него. — Лучше перенесите нас в общежитие. Там мне будет спокойнее. Я не выдам ваш секрет.
Он немного подумал, затем одобрительно кивнул, буквально подлетел ко мне, ухватился за запястье, и мы вновь оказались в ректорской спальне, чтобы забрать Грегори и его вещи. Не прошло и минуты, как я снова очутилась в собственной комнате. В родных стенах даже дышалось иначе.
Я поставила саквояж на кровать, и Винсент передал мне малыша.
— Спасибо, Эми. Я знал, что ты меня выручишь. До вечера!
С этими словами он торопливо прикоснулся губами к моей щеке и исчез в сизой дымке.
— И что это было? — прошептала себе под нос, потрясенная произошедшим.
Но погрузиться в размышления мне не позволило белокурое чудо, заерзавшее на моих руках. Стоило взглянуть в его голубые, словно летнее небо глаза, вдохнуть ни с чем не сравнимый запах, как в груди разлилось приятное тепло, которое разлилось по всему телу. Мои губы непроизвольно изогнулись в широкой улыбке, и Грегори доверчиво улыбнулся в ответ. Все в этом мире внезапно перестало для меня существовать. Следуя некоему зову, я прижала к себе малыша, будто пыталась защитить его от всех бед, и начала покачиваться из стороны в сторону. С каждой минутой я все больше понимала, что никакие банки-склянки, никакие зелья за всю жизнь не подарят и толики того безграничного счастья, которое смог этот малыш за считанные секунды.