– Не подходи ко мне, Арчи Лонгуорти, слышишь? – крикнула Хейзел и быстро спустила ноги с кровати, причем рубаха ее задралась, обнажив пухлые белые бедра. – Мне не нужны неприятности, оставь меня в покое!
– Ты наградила нашего Дирки триппером, девка. А Дирки мой друг, и ему не нравится твой подарочек.
– Ничего подобного! Это не я! Я чистая, честное слово!
Девушка встала, все еще прикрывая грудь рукой, и попятилась.
– Отойди от меня! – крикнула она, но Арчи уже набросился на нее. – Нет! Я буду… – Она уже открыла рот, чтобы завопить, но лапа Арчи закрыла ей губы, как огромный волосатый паук.
Хейзел отчаянно сопротивлялась, царапая руку в попытке оторвать ее от лица.
– Давай, Дирк, – усмехнулся Арчи, с легкостью удерживая ее, другой рукой обхватив за талию.
Дирк больше не улыбался, неуверенно топчась у двери.
– Давай же, парень. Я ее подержу.
Неожиданным броском он швырнул девушку на кровать лицом вниз, уткнув ей голову в подушку.
– Давай, Дирк, возьми-ка вот это!
Свободной рукой Арчи расстегнул свой широкий кожаный ремень, утыканный тупыми металлическими шипами.
– Сложи пополам!
– Черт побери, Арч, думаешь, это обязательно?
Вяло держа в руке ремень, Дирк все еще колебался.
– Ты испугался, что ли?
Губы Дирка презрительно искривились. Он шагнул вперед, взмахнул ремнем и с силой хлестнул по извивающемуся телу. Хейзел замерла от резкой боли и шумно охнула в подушку.
– Вот это дело другое, всыпь-ка ей еще!
Арчи изогнул палец крючком, подцепил тоненькую ткань рубашки и рванул на себя, и она разъехалась от верху до самого подола, обнажив толстые белые женские ягодицы, покрытые пупырышками.
– Давай, задай-ка ей жару!
Дирк снова поднял тяжелый, сложенный вдвое ремень, постоял в этой позиции, и вдруг его подхватило и подняло ввысь, туда, где обитают одни только боги, головокружительное чувство могущества над миром, и он с упоением что есть силы опустил ремень.
– Он не встречает сопротивления, – пробормотал Ронни Пай.
Сидящий рядом Гаррик Кортни беспокойно заерзал.
– Ты слышал, что он говорит? – настаивал Ронни.
– Нет.
– Он хочет наводнить Наталь ордой этих голландцев из Свободного Государства и Трансвааля.
– Да, я знаю.
– И ты с ним согласен?
Гарри не отвечал, – казалось, его полностью захватило зрелище: в загоне перед ними, забавно перебирая ножками, словно в них имелось слишком много суставов, играли, гоняясь друг за дружкой, неуклюжие, покрытые пушистой младенческой шерсткой жеребята.
– Мне надо послать двадцать годовалых жеребят на выставку-продажу в Питермарицбург, в среднем они пойдут фунтов по четыреста-пятьсот за голову, ведь это все первоклассные животные. Мне же надо платить тебе приличную сумму по ссуде.