– Донован, они должны знать.
Мягкий женский голос из угла гостиной внезапно выделился из общего гула и заставил семью Макнейлл замолчать.
Мачеха Брока стояла в проеме арки, одетая в халат и голубую ночную рубашку в цветочек, босая и с распущенными длинными каштановыми волосами. Она была бледна и слаба после недель, проведенных в больничной койке после наезда и комы, – событий, о которых Брок узнал только сегодня. Но в ее карих глазах горел огонь гнева.
Мэделин подошла поближе.
– Мам, тебе что-нибудь принести? – Она указала на кухню. – Хочешь пить? Может, чаю?
Брок наклонился вперед, чтобы услышать, что скажет Пейдж. Мачеха всегда отличалась кротостью и позволила своему властному мужу руководить домом. Поэтому трудно было поверить, что она еще в юном возрасте провернула такую ловкую схему с присвоением себе нового имени и проехала полстраны, чтобы выйти замуж за известного человека в Шайенне.
В то же время так называемая пропавшая голливудская наследница никогда не была признана официально пропавшей. Она просто перестала появляться на публике.
– Нет, спасибо, дорогая. Я просто хочу, чтобы ты знала. – Мачеха перевела взгляд с отца Брока на всех остальных в комнате. – Чтобы вы все знали. Это правда, что говорят таблоиды. – Ее голос задрожал, она замолчала, а потом снова продолжила: – Я использовала новое имя не для того, чтобы кого-то обмануть. Мне просто… нужно было начать с чистого листа.
В комнате воцарилась тишина, но ее собралась нарушить Жасмин, консультант по связям с общественностью, намереваясь задать вопрос. Однако сидевший рядом с ней Карсон крепко сжал ее руку, призывая к молчанию.
Донован обнял Пейдж.
– Насколько я могу судить, имя не меняет того, что она прекрасная жена и мать. И новость о ее прошлом не меняет ее внутренней сути. – Он отвернулся от Пейдж, чтобы посмотреть на остальных. – Я знаю, что все думают так же.
Все дружно согласились, а Мэйзи бросилась к матери, чтобы обнять.
Глаза Пейдж заблестели.
– Спасибо тебе.
Донован ласково развернул ее и направил в сторону коридора, прочь из гостиной.
– Тебе надо выздоравливать, – сказал он ей мягко и увел ее.
– Не могу поверить, что она всю жизнь скрывала от нас этот секрет. – Мэделин, старшая из дочерей отца Брока от второго брака, покачала головой.
Брок знал, что кто-то должен произнести мудрые слова утешения для всех, но с больной головой и слишком рассеянными мыслями не мог взять на себя эту роль. Его семья едва ли порадуется, если он признается, что потерял память, что из его памяти выпало по крайней мере полгода. Что он ничего не помнит до того момента, как очнулся на больничной койке.