– И что же нам остается делать? Джейн шантажистка или нет? – Возможно, он произнес это слишком резко, но его семье пришлось через многое пройти за последние несколько недель. – И какое отношение ко всему этому имеет Ханна?
Даже с другого конца комнаты он услышал, как она втянула в себя воздух.
Дакс посмотрел на него недовольным взглядом. Возможно, Брок нарушил его план. Или, может быть, он хотел поговорить с Ханной наедине. Как бы то ни было, Дакс среагировал быстро:
– Многое из того, что мы вменяем Джейн в связи с шантажом, является косвенным. Но улики станут надежнее, если мы исключим любые другие возможные связи между «Завоеванием Запада» и семьей Вентура. – Дакс жеваным концом желтого карандаша указал на Логана: – Логан Кинг уже подробно рассказал мне о своем опыте общения с Антонио Вентурой, и у него есть твердое алиби. Единственный человек, у которого был доступ к Вентуре и к Макнейллам, а также заинтересованность в съемках фильма, – это Ханна Райдер.
* * *
Все взоры обратились к ней.
На мгновение Ханна задалась вопросом, стал бы детектив допрашивать ее при всех, если бы его не подтолкнул к этому Брок. Стремление помочь сестре так или иначе связывало ее с делом о шантаже, и она не могла препятствовать расследованию ради желания Хоуп сохранить все в тайне. Только ей не хотелось говорить об этом перед всей семьей. Больше всего ранило то, что она оказалась в такой ситуации из-за человека, которому доверяла всем сердцем и который, как оказалось, ей совсем не доверял.
– Я могу все объяснить. – Ханна встала. Актерское мастерство помогло ей скрыть нервозность. Она понимала нюансы языка тела. – Два месяца назад я активно занималась изучением семьи Вентура и некоторое время работала в их доме по направлению агентства по предоставлению временного персонала. Я видела фотографии Иден Харрис и ее матери в кабинете у Эмилио Вентуры. Одно странное замечание Джейн Лейтон помогло мне связать Иден с миссис Макнейлл.
– Зачем ты изучала семью Вентура? – резко спросил Брок. – Ты об этом вчера не рассказывала.
Ханна услышала в его голосе презрение. Брок считал ее лгуньей, и после вчерашней ночи это доставляло ей мучительную боль.
Проглотив комок, Ханна сосредоточила свое внимание на детективе:
– Я могу объяснить, зачем так делала, но, так как моя история касается кое-кого другого, кто не хотел бы, чтобы его имя упоминалось, я прошу у вас разрешения рассказать эту историю наедине.
Она ожидала реакции Дакса, готовая ответить на его вопросы. Возможно, это даже принесло бы ей облегчение.