– Но он не сказал вам, о чем речь? – спросила Пайн.
– Нет.
– Если Прист узнал про заговор, люди, его организовавшие, должны были догадаться о том, что их планы раскрыты, – сказала Блюм. – И теперь они не станут пытаться довести дело до конца. – Она посмотрела на Пайн. – Ведь так?
– Не знаю, – ответил Кандлер. – Я лишь обнаружил, что стоящие у власти люди невероятно изолированы, а потому не в состоянии оценить, что можно осуществить, а что нет.
– Иными словами, они опьянены властью, – сказала Блюм.
– Да, так будет точнее, – согласился Кандлер.
Пайн подумала об армейском вертолете, который сел в Аризоне и улетел через несколько минут, забрав на борт раненых братьев Прист. А потом – о русских в доме Бена Приста. И федералах в доме Саймона Рассела. И, наконец, о Сон Нам Чоне, корейце и наемном убийце. И если переворот запланирован, тогда кто выступает против кого? И кто хозяева Чона?
– Возможно, мы сумеем кое-что сделать, – сказала Блюм.
Кандлер покачал головой.
– Я – ученый, а не Джейсон Борн[29].
– Спасибо за информацию, – сказала Пайн. – Если вспомните что-то еще, вот телефон, по которому вы можете со мной связаться.
Она написала номер на листке бумаги и протянула его Кандлеру.
– Послушайте, есть кое-что еще, – сказал он, когда они выходили из машины.
– Что? – быстро спросила Пайн, сунув голову внутрь машины.
– Мистер Фабрикант ушел сразу вслед за вами. Я слышал, как он сказал, что куда-то направляется.
– Куда?
– Я не расслышал. Но спросил у секретарши. Она отвечает за все его перемещения.
– И она знала?
– Да, знала. Она объяснила, что очень удивилась, когда мистер Фабрикант вошел в ее офис сразу после вашего ухода и сказал, что ему требуется.
– И куда же он собрался? Пожалуйста, только не говорите, что в Северную Корею.
– Нет, он летит в Москву. Сегодня вечером.
Все рейсы из округа Колумбия в Москву отправлялись из международного аэропорта Далласа. В тот вечер их было два: «Люфтганза» и «Турецкие авиалинии»[30].
Пайн следила за зоной вылета «Люфтганзы», Блюм – за «Турецкими авиалиниями». Этли попыталась использовать свой значок, чтобы пройти контрольно-пропускной пункт Управления транспортной безопасности, но персонал потребовал, чтобы она показала удостоверение личности, а также удостоверение личности Блюм.
– Ладно, – сказала Пайн, когда они шли по аэропорту, – мы только что уничтожили наше прикрытие. Если кто-то из нас увидит что-то подозрительное, сразу посылаем сообщение друг другу.
– Вас поняла, – ответила секретарша.
«Люфтганза» стартовала в десять тридцать, «Турецкие авиалинии» – ровно в одиннадцать. Пайн предполагала, что Фабрикант выберет «Люфтганзу», потому что самолет сначала приземлится в Мюнхене, а оттуда полетит в аэропорт Домодедово. Рейс «Турецких авиалиний» продолжался на несколько часов дольше, но посадка была во Внукове, что существенно ближе к Москве, чем Домодедово.