— Вот, я выйду оттуда совсем другой! У меня тоже начнется новая жизнь.
— Мама, ты не передумала? Ты же знаешь, иногда что-нибудь сделаешь, а назавтра… На автодроме, например, тоже можно хорошенько встряхнуться…
— Хватит говорить со мной как с больной, прибереги свою философию для себя. Хоть я и не занималась боксом, но тоже имею право изменить свою жизнь. — Она помолчала, потом добавила: — Вечность приятно с кем-то разделить!
Нам пришлось немного соврать насчет возраста: мне было маловато лет, а ей многовато.
Через три минуты мы уже были в камере, ноги болтались в пустоте. Я крепко струхнул, а Жозефина смеялась не переставая. Прошло несколько секунд, и эластичные тросы натянулись. Мама и отец смотрели на нас в полном ужасе. Какой-то зритель сказал, глядя на Жозефину:
— Надо же, какая храбрая!
— Это моя мать! — гордо сказал отец.
Начался обратный отсчет. Время последних желаний.
— Бабушка!
— Что?
— Ты знаешь, тот пляж…
— Пляж? Какой пляж?
— Но ты же знаешь, пляж Наполеона…
— Ах да, пляж Наполеона.
— Если останемся живы, ты мне его покажешь?
— Покажу, обязательно покажу.
* * *
На обратном пути Жозефину трижды вырвало. Она делала знак рукой, отец останавливался на обочине, и она пулей вылетала из машины.
— Мне это начинает надоедать, — ворчал отец. — Неужели нельзя вести себя поспокойнее, в их-то возрасте? Ну ладно отец, с ним все ясно, я привык. Мне уже давно понятно, что это бомба, которую безуспешно пытались разрядить, и что его любимое занятие — портить мне жизнь. Но Жозефина, такая мягкая и добрая… Теперь еще эта история с замужеством… Мне нужен отпуск, настоящий отпуск, там, где меня никто бы не доставал, где меня лелеяли бы и ублажали.
— А что? В доме престарелых как раз, — заметила моя мать.
— Что вы здесь обсуждаете, негодники? — спросила бабушка, прыгнув в машину.
И мигом уснула, храпя как паровоз. Добравшись до дому, мы уложили ее, спящую, на диван. И остались сидеть рядом и смотреть, как она спит.
— Как забавно, — задумчиво сказал отец. — Спящие, они кажутся такими безобидными. Но стоит им открыть глаза, как начинается коррида!
Словно услышав его, Жозефина приподняла веки. Взгляд был живой и острый.
— Тебе лучше, мама?
— Да, — сухо ответила она.
— Может, пора ложиться спать? Мне кажется, вечеринка закончилась.
— Не совсем. Принеси мне телефон. Я подумала.
— Что ж, тем лучше, — с облегчением произнес отец. — Мне приятно, что ты стала рассуждать здраво. Утро вечера мудренее. Иногда, хлопнув стаканчик, можно сказать лишнее…
Он принес ей телефон. Она быстро набрала номер:
— Алло, Эдуар? Да, это Жозефина. Насчет свадьбы: я согласна. Я закончила свою вышивку. Где вы хотите? Вам нравится в Азии? Хорошо. На Меконге? Отлично. Да хоть в Патагонии! Это не в Азии? Ну, ладно. Короче, я готова начать новую жизнь. — Она положила трубку и прошептала: — Тем хуже для Наполеона. Сделал бы всего один шаг…