– Пусть так. Раньше система наблюдала через камеры, потом повесили рельс и пустили полусферу. И что? Суть не меняется. Модернизация! Прогресс!
– Может и так – согласился я – Но любая мелочь может оказаться полезной. Видишь? Вот. На входе в тот зал или что там.
– Ты про три отметины на входе?
– На косяке. Раньше тут имелась дверь. Судя по размерам креплений и их количеству – тяжелая дверь. В верхней и нижней части косяка заделанные дыры. Дверь, Йорка. Раньше тут стояла дверь. А на стене рядом – о которую дверь частенько ударялась – остались следы запорного механизма. Рычажного запорного механизма с ручным управлением.
– И что? О… – поняла напарница и призадумалась.
В местах нашего «обитания» и труда, в тех зонах Окраины, где я уже успел побывать, не было никаких дверей на входах в залы и в коридоры. Не было и намеков на то, что раньше они имелись. Имелись заслонки и двери в медпунктах и комнатах, где выдавалась пища – но там они уходили в потолок или стены. Тогда как здесь, на входе в зал, раньше висела дверь с запорами. Судя по едва-едва заметным следам на стене рядом – дверь была снабжена ручным запорным механизмом. Те, кто обитал здесь в незапамятные времена, имели возможность самостоятельно закрывать и открывать двери, запирать их и отпирать.
Мелочь?
Ну нет. Это важнейший факт. Просто его пока некуда применить. Единственное, что я сумел установить достоверно – это было очень-очень давно. И длилось до тех пор, пока кто-то резко не изменил здесь все, лишив гоблинов возможности открывать и закрывать двери.
Что-то мелькнуло далеко впереди. Смазанное движение. Быстрое и бесшумное. Там поворот – метрах в ста от нас. Остановившись, выставил ладонь, и шедшая рядом Йорка врезалась в нее животом. Удивленно «повисла» на моей напряженной руке. Глянула на меня. И, поняв, не стала шуметь, округлила губы в беззвучном вопросе: «Что»?
Убрав ладонь, прижал палец к губам и жестом же показал – делай как я. Разувшись, засунул шлепки за поясную сумку. Встал поближе к стене и мягко пошел дальше, бесшумно передвигаясь по то холодным, то теплым плитам стального пола и каждый раз морщась, когда босая нога наступала на решетки. И каждый раз в душе просыпался суеверный страх – вот-вот чьи-то очень тонкие пальцы или клыки выскочат из дыр решетки и пронзят босую ногу. А когда хлынет кровь – под решеткой послышится хлюпанье и довольно урчание насыщающегося монстра… Глупость. Будто резиновые шлепки могли бы спасти от подобной атаки. И все равно «дышащие» решетки напрягали… Жутко не хотелось на них наступать, ноги подрагивали, готовые в любой момент прыжком уйти от воображаемой опасности.