Королевские Кролики Лондона (Монтефиоре, Монтефиоре) - страница 3

Глаза Шайло загорелись радостью.

– Много веков назад, когда Англией правил король Артур, он объявил, что главным блюдом королевства должен стать пирог с крольчатиной. Но его семилетний племянник, принц Мордред, очень любил кроликов. Он пал ниц перед всем двором и стал умолять дядю изменить своё решение. Король Артур был мудрым правителем и очень любил Мордреда, а потому, немного поразмыслив, объявил, что главным блюдом будет картофельная запеканка с мясом. Жизни тысяч кроликов были спасены, а пастуший пирог стал излюбленным блюдом британцев. Самые умные и храбрые кролики захотели отблагодарить принца Мордреда и потому дали клятву служить королевской семье Англии. Они вырыли себе нору под замком Камелот и назвались кроликами Круглого стола.

– Когда король Артур освободил кроликов от проклятья кроличьего пирога, произошло ещё одно чудо, помнишь, Шайло? – спросил Горацио. – С тех пор кроликов Круглого стола могут видеть только дети. Но стоит им повзрослеть – и этот дар пропадает. А взрослые видят лишь обыкновенных кроликов, ничем не примечательных кроликов, а не героев, защищающих Англию вот уже много веков.

Шайло кивнул, ему не терпелось продолжить.

– Через несколько столетий, когда королевская семья перебралась в Лондон, кролики Круглого стола стали Королевскими Кроликами Лондона. Они вырыли огромную нору под Букингемским дворцом и продолжили с честью служить английским монархам, как и поклялись когда-то их предки.

– Именно так, – снова прервал его Горацио. – И они никогда не забудут эту клятву. Понимаешь ли, без этих храбрых рыцарей короли и королевы Англии попросту бы не выжили. Они и понятия не имеют, как много сил прикладывают Королевские Кролики, чтобы защищать их от опасностей.

Глаз Шайло, не прикрытый повязкой, блеснул интересом.

– Вы обещали рассказать о собаках… о Своре.

Горацио заметно посерьёзнел, а глаза сверкнули, как кинжалы в лунном свете. Шайло подумалось, что если кто-нибудь из его братьев или сестёр увидел бы сейчас старого кролика, то упал бы в обморок от страха.

Горацио протёр очки носовым платком.

– Свора… – злобно прорычал он, и его голос походил на треск льда. – Только одному кролику удалось уйти из Конуры живым, – мрачно поведал он. – Одному смышлёному кролику, которого отделяли от смерти всего несколько мгновений… Но это совершенно другая история. А что же остальные? Их шкурки висят в Конуре на крючках. Десятками. Повсюду стоят миски, полные кроличьих хвостиков, тарелки с кроличьими лапками. А запах…

Ноздри у него затрепетали от гнева, и Шайло вспомнил самый мерзкий запах, какой только знал, – запах мёртвого голубя, загрызенного Тобиасом, – и подумал, что в Конуре, наверное, воняет и того хуже. Он поморщился от этой мысли, потому что обладал весьма чутким носом.