— Кто-то знал еще до нашего выхода из Беджайи о нашем задании, досточтимый Кемаль-паша, Но сведения в Тунис пришли уже после нашего прихода, поскольку поначалу нами никто не интересовался.
— Это понятно. Дело в том, что я н и к о м у не говорил о вашем задании в Тунисе. Вообще. Об этом знали только мы трое.
— Тогда возможен еще один вариант. Кто-то, связанный с тунисскими мятежниками, видел "Аль Ясат" на рейде Беджайи под османским флагом среди кораблей эскадры, и в порту Туниса случайно ее обнаружил и опознал. После чего поспешил донести. Какие-нибудь корабли уходили из Беджайи после нас?
— Уходили… Во всяком случае, такое действительно возможно… Ладно, сейчас гадать все равно бесполезно. Возвращайтесь на "Кирлангич" и отдыхайте. Понадобитесь — позову…
Иван и Давут тут же откланялись и вышли из каюты. Правда, перед этим адмирал вручил им деньги для выдачи команде в качестве награды. Что ни говори, но Кемаль-паша хорошо понимал, что от разведки зависит очень многое, поэтому на разведчиках не экономил.
Оказавшись в своей крохотной каютке на "Кирлангич", Иван с удовольствием растянулся на койке и подумал, что же его ждет дальше? Выходя из Керчи, он даже представить себе не мог, что рядовое в общем-то плавание выльется в такие опасные приключения, которые ему, как тайному подсылу войскового атамана, совершенно не нужны. И теперь приходися изворачиваться, действуя в интересах турок, чтобы просто выжить. Сказал бы кто раньше, насмех такого шутника бы подняли… И что теперь? Вряд ли Кемаль-паша рискнет прямо сейчас высаживать десант и штурмовать Тунис. Задерживаться здесь надолго тоже нельзя, запасы не бесконечные. Скорее всего, пошлет один корабль в Истанбул с сообщением о случившемся и запросит подкрепления. А там — как султан решит. Если его предположения верны и все эти бунты затеяны с целью отвлечь силы турок от чего-то более важного, то возле Туниса их не оставят, а пошлют в другое место. Туда, где действительно станет жарко. Вот "повезло"! Ладно, в конце концов, деваться все равно некуда, а находясь на службе в турецком военном флоте он не только обезопасит себя от возможных подозрений, но и получит уникальный шанс пробраться наверх в турецкой чиновничьей пирамиде. Тем более, структура власти в Османской империи резко отличалась от аналогичных структур в Европе. Главной отличительной особенностью было отсутствие требований об аристократическом происхождении, чем грешили буквально все европейские страны, поскольку самой аристократии в ее европейском понимании у османов просто не было. В Османской империи теретически любой человек, обладающий нужными знаниями и способностями, мог занять любую государственную должность вплоть до Великого везиря. Основанием служила лишь воля султана. Что было крайне редким явлением в "цивилизованной" Европе, изо всех сил цеплявшейся за аристократические привилегии. Где законодательство было пронизано различными ограничениями для простолюдинов и фактически полной вседозволенностью для аристократов. Дополняла эту "идиллическую" картину религиозная нетерпимость между католиками, протестантами, и кто там еще был среди "цивилизованных" европейцев, которые не так уж и давно с упоением резали друг друга именно на почве религиозной розни. В отличие от Османской империи, где веротерпимость была несравненно мягче. Тоже, конечно, случались иногда эксцессы. Но до того, что творили христиане в Альбигойских войнах, было далеко. На всем этом можно неплохо сыграть, если только не зарываться. Потихоньку двигаться к цели, оставаясь в тени своего покровителя. Иван уже неплохо изучил адмирала, и убедил его в своей лояльности и полезности. А это главные качества для того, кто предпочитает оставаться тенью сильной фигуры, от которой многое зависит.