— Я тебе кишки выпущу, урод, и сожрать заставлю!!!
Синьор Баретти был не в себе и не собирался прощать нанесенное ему оскорбление, однако нападать не спешил. Он явно находился здесь на вторых ролях, а распоряжался незнакомец в надвинутой на глаза шляпе. Который сразу же оборвал эмоциональную речь громилы.
— Заткнись, идиот!!! Из-за твоей дурости теперь могут быть серьезные неприятности! Я уже много раз пожалел, что взял тебя с собой! Месье де Монтеспан, кто Вы такой и откуда свалились на нашу голову? Ответье на мои вопросы, и клянусь Мадонной, мы расстанемся по-хорошему.
— Вы знаете мое имя, синьор, но я не знаю Вашего. Может быть все же представитесь?
— Валерио Манчинелли, к Вашим услугам! Довольны? А теперь отвечайте, кто Вы такой и что тут делаете?
— Но ведь Вы должны были все слышать, синьор Манчинелли! Мне добавить нечего.
— Вот как? Ну-ну… Брось саблю, или всажу пулю в руку!
С этими словами итальянец неожиданно выхватил пистолет из-за пояса. Стрелять он, похоже, умел. Трое его подчиненных замерли, явно ожидая что их противник бросит оружие, после чего его можно легко повязать превоходящими силами. С кем-нибудь другим такое вполне могло получиться. Но дальше все пошло как-то неправильно. В том месте, где стоял "француз", его неожиданно не оказалось. А из шеи ближайшего к нему итальянца вырвался фонтан крови — сабля рассекла артерию. Второго Иван проткнул насквозь, одновременно заслонившись им, как щитом и сместившись в сторону. Третий стоял и хлопал глазами, даже не успев сообразить, что происходит. Свист клинка — и из горла у него хлынула кровь. Иван работал максимально эффективно и быстро, нанося смертельные раны. Остался один Манчинелли, также попавший под действие "чар" характерника. Но играть с ним и дальше не стоило. Поэтому следующий удар сабли отрубил итальянцу руку с пистолетом. Вот теперь можно и "поговорить". Подтащив истекающего кровью врага к стене, Иван глянул в его глаза на искаженном болью и злобой лице. Смяв волю итальянца, он глубоко проник в его душу, зная, что синьор Манчинелли уже все равно не жилец, поэтому с иим можно не церемониться. И тут Ивана ждал сюрприз. Да такой… Вскоре он понял, что сведения, полученные от офицеров во время застолья, не идут ни в какое сравнение с тем, что знает синьор Валерио Манчинелли. Который на самом деле никакой не Валерио, и не Манчинелли.
Глава 8. Нахальство — второе счастье
Иван возвращался в порт и обдумывал неожиданную информацию. Французский дворянин Анри де Монтепан уже ичез, снова превратившись в местного араба среднего достатка, поэтому никто не обращал на него внимания. А поразмыслить было над чем. От этой вылазки в тыл противника Иван не ожидал многого. Самое большее — войти в доверие к офицерам эскадры Черной Бороды, и в ходе разговора вытащить из них как можно больше подробностей. А там уже можно будет решить, что сообщать начальству, а что придержать "для личного пользования". Ибо если он расскажет абсолютно все, в том числе и то, о чем можно узнать лишь проведя на борту корабля противника не один день, то ему просто не поверят. Поэтому информация должна быть достаточно полной, чтобы начальство не усомнилось в успехе разведки, но и не должна содержать большое количество излишне мелких подробностей, из-за которых ее могут счесть сомнительной, ибо узнать подобные мелочи за такой короткий срок просто нереально. В общем-то, с поставленной задачей он справился еще в таверне. Австрийские офицеры были навеселе, к тому же настроены доброжелательно, поэтому никаких проблем с ними не возникло. Тем более, слишком глубоко в душу с подавлением воли он им не заглядывал, но и этого хватило для нужного результата. Но вот наглая попытка итальянцев разобраться с обидчиком добавила кое-что очень интересное к общей картине. Да т а к о е… И теперь Иван думал, что делать с неожиданно свалившейся на его голову информацией. Ибо сообщать начальству в с ё ни в коем случае нельзя…