И эта учительница, предположим физики, стала девочке ставить тройки. И двойки. Придираться к мелочам, к почерку, к полям в тетради, делать вид, что не разбирает буквы в формуле… Много способов есть, к сожалению. И однажды проверила контрольную с какими-то таблицами и поставила «два». Девочка начала что-то мычать, мотать головой… Тогда эта дама написала девочке в дневнике замечание о безобразном поведении и якобы неготовности к уроку. И нарисовала двойку. И улыбалась, глядя, как девочка пытается протестовать.
И вот эта девочка в дневнике снизу замечания написала твердым почерком: «Это неправда!»
Что тут началось! Истерика и вопли. И ругань за испорченный дневник, за наглое поведение, за хамство…
А классная руководительница вот и вступилась. И защитила девочку. Мама не могла ее защитить, не буду рассказывать. А бабушка старенькая и больная была.
И эта классная руководительница пошла к директору с девочкой, контрольной работой и с дневником. И тоже сказала, что это – неправда. И горячо одобрила поступок ученицы. Если неправда написана в дневнике, неважно кем, так и надо писать: «Это неправда!»
Если не можешь сказать, надо написать. Все верно. А девочка стала лучше разговаривать сейчас. Прошло много лет. И она до сих пор навещает свою пожилую «классную», которая хворает немножко – возраст. А девочка ее лечит – она доктор. И порядочный человек, что важнее всего. Который напишет под клеветой – «Это неправда!», – даже если не сможет сказать…
С теми, с кем суждено,
мы встретимся непременно. Главное – идти. Я сегодня шла и шла; я приехала из Пушкина в Петербург, потому что надо было приехать, я еще не знала зачем. И мы шли и шли; очень устали. Мне надо было на мост, не на Дворцовый, а на Троицкий. Я еще и забыла, как он называется, но это неважно. Мне надо было на мост, и все тут. А мы на электричке ехали, потом на метро, потом пешком шли. Светило солнце, и ветер теплый дул. И на мосту мне навстречу шла дама – моего возраста, очень красивая, как на картинах Брюллова. Она шла и оглядывалась, словно искала кого-то. И мы остановились друг против друга. Дама изумленно назвала меня по имени-отчеству; окликнула. Я сказала, что все верно. Это я. Здравствуйте. Я приехала в Петербург из Екатеринбурга на несколько дней. В город моего детства. А дама сказала, что она прилетела из Италии на несколько дней. В город своего детства. И пришла на мост зачем-то. И почему-то думала обо мне; очень сильно думала. Она смотрит мои передачи и читает эссе. И мы стояли на мосту, Нева сверкала в солнечных лучах, и просто смотрели друг на друга. А потом мы сняли перчатки и пожали друг другу руки. Молча. У дамы была теплая рука. Мы улыбнулись друг другу и разошлись на мосту. Мы встретились. Так было суждено.