А другие – они иначе себя ведут. Моя мама поступала в медицинский институт. Сдавала устный экзамен – я не помню какой. Сдавала, да испугалась, занервничала, сбилась с мысли и замолчала. Сидит напротив экзаменатора и молчит. А он такой мрачный и суровый. Все говорили, что ему сдать экзамен исключительно трудно. Он злой. Он всех заваливает. Плохой и злой экзаменатор.
Мама побледнела и молчит. Все забыла – так бывает. И этот злой седой мужчина почему-то спросил, кто ее мама и папа. И еще кто есть в семье. Мама прошептала: мол, сестра и младший братик Володенька. А преподаватель как-то странно посмотрел и отвернулся. Наверное, ему ответ не понравился. Взрослая девушка вроде, семнадцать лет, поступает в такой серьезный институт, хочет врачом стать. И лепечет, как дитя: «Братик Володенька…» Стыд какой. Даже прослезился преподаватель и закурил. Тогда все курили. Прямо на экзамене, представляете, – может, он от дыма и прослезился. Было и так накурено.
А потом он ласково с мамой стал разговаривать. И она отлично сдала экзамен – от доброго голоса и хорошего отношения она все вспомнила! Прошел ступор. И сдала на «пять». И поступила.
А потом маме рассказали уже, через несколько лет только. У этого экзаменатора был сын Володенька. И он попал под машину. Машина грузовая заезжала в арку – и прижала маленького мальчика к стене. Водитель не заметил его. И все. Володенька, единственный сын, погиб вот так. Такая трагедия.
И невольно мама попала по больному месту. По живому сердцу. Напомнила. Задела. Причинила боль.
Но случайная боль добрых людей делает еще добрее. Еще внимательнее. Еще участливее к другим. Они вспоминают, что всем больно. Абсолютно всем. И стараются пощадить, как умеют. Даже тех, кто невольно причинил страдание…
Писатель Гашек сильно пил
Хулиганил. Страдал приступами депрессии и даже хотел во Влтаве утопиться – его схватили вовремя. Совершал всякие безумства; саморазрушительное поведение у него было. Он бы так и погиб в безвестности, оставив несколько уморительных рассказов. Но попал на войну.
И на войне проявил мужество, отвагу, смекалку, стал дисциплинированным и ответственным. Ему доверяли. Его уважали. Он и воевал, и в лагере для военнопленных был, и болел – но стал другим. Собранным и сильным человеком.
А потом вернулся домой. Принялся писать своего гениального «Швейка» – появились деньги. Вроде все шло хорошо, даже отлично! Но он снова стал пить и хулиганить. И в сорок лет умер мучительной смертью, оставив незавершенным роман.
Такие люди бывают. Их немало. В состоянии стресса они меняются в лучшую сторону. Борются, других спасают и выживают в самых трудных условиях. А в мирной жизни сами себя губят. Так уж они устроены, такая у них психика и тип личности.