Алена вздохнула.
— Давай, надевай свой мешок наизнанку, сейчас заколем, чего там у тебя слишком свободно, застрочу по-быстрому, и все нормуль будет. Хватит сидеть, идти пора.
— Куда? — всполошилась Наташа. — Куда ты намылилась? Куда ты сейчас пойдешь? К своим? Ноль-два позвонить? Соседи и без тебя вызовут. Если уже не вызвали. Хотя толку-то конюшню запирать, когда лошадь свели… Как же ты так лопухнулась-то? Почему платье у меня не оставила? Лежало бы себе… А, ладно, чего теперь. Тебе и так несладко, — она с грохотом открыла швейную машинку. — Чтоб я никаких «я пойду» больше не слышала. Сиди у нас и не пищи. Скоро мать с отцом придут, ужинать сядем. Ночуешь сегодня у нас. Так, что ли? — переодев платье швами наружу, она встала перед подругой.
Алена молча и споро заколола булавками «лишнее», осторожно стянула с Наташи платье, застучала машинкой. Наташа только головой восхищенно мотала, наблюдая, как ловко летают над нежным полотном тонкие Аленины пальчики. Ловкие-то они ловкие, только вот в порядок их в последний раз приводили леший знает когда. Может, две недели назад, а может, и все два месяца.
Нахмурившись, она вышла в соседнюю комнату — чтоб не смущать подругу, — потыкала в кнопки телефона, вызвала на дом маникюршу.
— Срочно, пожалуйста! Да-да, прямо сейчас. Или в крайнем случае завтра с утра. И завтра же с утра голову надо будет сделать. Точнее, две головы — одна моя, втора подруги. Обе безбашенные, — она хохотнула, хотя на душе было мрачновато. Ну ладно, хоть чем-то Алене она поможет.
— Иди мерить! — позвала та. — Талию я забрала, надо посмотреть, не тянут ли теперь подмышки…
К приходу Наташиных родителей готовое, уже отглаженное платье гордо висело на полуоткрытой дверце гардероба. Поздоровавшись, Алена опять кинулась было бежать:
— Наташ, ну пойми, позарез! Он же с тренировки ко мне обязательно зайдет. А там… сама знаешь. Ну и начнет разбор полетов…
— Леночка, что же это вы нас покидаете? — Наташина мама Екатерина Борисовна, сбросив туфли, улыбнулась устало, но весело, даже как будто заговорщицки. — А мы-то с Тошей всяких вкусностей принесли. Я даже сказала бы, приволокли. Как верблюды, честное слово! С рынка в универсам, оттуда в кондитерский, потом опять на рынок, потому что еще всякое вспомнили. Еле живые, я ног не чую. Вас порадовать-побаловать хотели. Ваш-то директор, Марат Измайлович наш милейший, когда я ему позвонила, только что «Славься, славься» про вас не пел — доволен, как не знаю кто. Говорит, наша школа в этом году по медалям первой в городе будет, в крайнем случае второй. Ну а ему как директору от гороно и прочего начальства почет и уважение. Спрашивал, какой вам подарок сделать.