Отправной точкой для ориентирования в фактах источников и их датировке являются издания источниковедческого характера, вершина которых — это, несомненно, великолепное издание Делгера[12]. Муральт[13] и Цэумель[14] составили византийскую хронологию, в то время как Н. де Баумгартен[15] — русскую. Из-под пера Фейера[16] появился латинский перевод греческих источников. При исследовании отношений Византийской империи с соседними странами, а именно с русскими княжествами, весьма ценную помощь оказывает собрание источников Стриттера[17]. В то же время о греко-итальянских контактах нас хорошо информируют Миклошич и Мюллер[18]. Вопросы торговых отношений между Византийской империей и в то время могущественной Венецианской республикой-на-островах скурпулезно разобраны Тафелем и Томасом[19].
Спустя примерно 50 лет после филолого-исторического комментария Дюканжа[20], который до сегодняшнего дня сохранил определенное значение при интерпретации большей части эпитом Киннама, за Андроника взялся Целлер[21]. В своем, уже во многом устаревшем, историческом повествовании он изобразил Андроника мучеником греческой национальной идеи. Подобным же образом обстоят дела с книгой Вилькена[22]. В поисках описаний любовных приключений Андроника он сделал лишь компиляцию интереснейших эпизодов из «Истории» Никиты Хониата. Еще дальше пошел Диль, который дал читателю очаровательное изображение личности Андроника, помещенное на фоне описания полной приключений жизни этого необыкновенного человека[23]. В это время Граблер составил добротный филологический перевод «Истории» Никиты Хониата вместе с ценным предметным комментарием[24]. Совершенно другую позицию в литературе по рассматриваемой теме занимает книга Дж. Перваноглу[25]. Опираясь на работу Вилькена (впрочем, не без исследования источников), он, несмотря на пристрастно-враждебное отношение к Андронику, написал повесть о его жизни. Начиная с Дюканжа, научные исследования времени правления Андроника предпринимали многие авторы, и среди них Фаллмерайер[26], чьи работы, однако, справедливо не находят признания у Успенского[27]. Достойно сожаления, но исследования в области изучения как самой личности Андроника, так и его деятельности еще далеки от завершения[28]. С тех пор появился ряд обстоятельных работ об этом бурном периоде в истории Византийской империи после смерти Мануила. Радойчич в своей работе о правлении двух последних Комнинов подверг критике все греческие и латинские источники, касающиеся Андроника, сделав много важных наблюдений