Лиза радостно поделилась, что послезавтра в субботу будет баня, но если нашего старшину уговорить, то он нам ещё как-нибудь на неделе организует помывку. А когда я спросила про такой разнобой в званиях, она рассмеялась, что это же флот, всё не как у людей. Это на кораблях всё чётко, все звания морские и по боевым частям расписанные. А у них форму носят кто морскую, а кто армейскую, а звания у кого морские, у кого инженерные и технические, ведь связь относится к техническом роду войск, а у некоторых, кто переводом из армии вообще не технические, а общевойсковые звания. Вот она по званию младший воентехник и довольствие соответствующее, а если она перейдёт на морские звания, то переаттестуют её только мичманом, то есть понизят до старшины, так, что ей это даром не нужно, ходить вначале требовали в морской форме, вот её и переодели и ей чёрные штаны больше галифе нравятся, но петлицу с кубиком не повесишь, а один галун младшего лейтенанта ей не положен, вот и ходит она с тех пор без знаков различия.
— …Нет проблем только с начинающими, КРАСНОФЛОТЕЦ и никаких вопросов. Так, что тут и сержанты есть и старшины всех статей, а начальник узла капитан, хотя нашивки капитан-лейтенанта и золотые, а не серебряные, но шеврон видят, и никто не лезет. Флотские нас связистов немного пришибленными считают. У нас же только на узле официально три вида шевронов положено. Ты сходи у старшины получи шевроны и пришей, а то начальник политотдела любит к внешнему виду цепляться, хотя на узел не часто заходит, но попадёшься рядом со штабом, стружку до рёбер снимет. Вообще в сторону штаба лучше не ходи даже, спокойнее, поверь на слово…
В палатке оказалась свободной только самая неудачная койка верхняя и первая от входа. Порадовало, что за палаткой на лавочках уже вполне обустроили место для постирушек и верёвки для сушки. Ещё девочки очень расстроили, что здесь множество змей, и если гадюк мало, но чёрные как уголь, то ужи везде залезают и нападают нагло, сапоги прокусить не могут, не ядовитые, но кусить пытаются и главное, ведь страшно до жути. Пришлось сделать себе заметку, что даже в туалет, придётся в сапоги влезать, да и под ноги внимательно смотреть. Вообще, как-то Лиза меня расположила и растормошила, что даже солнышко вроде стало ярче светить.
Наши сухопутные позиции очень активно штурмовали первые полторы недели, сейчас подзатихли. Вроде говорят, что финны артиллерию ещё подвезти хотят. У нас в расположении ружейной и пулемётной стрельбы почти не слышно, только если ветер отголоски донесёт. Ну, почти двадцать километров до первого рубежа обороны, чего вы хотите. А вот артиллерийская канонада слышна хорошо. Особенно, когда наша тяжёлая с транспортёров бьет, бухает очень громко, а они здесь неподалёку. Авианалёты тоже стали реже, первые дни иногда дважды в день пытались бомбить и с высоты и с пикирования. Сейчас словно прощупывают скорее или заняты в других местах и не до нас им сейчас. Гражданских почти всех в первые дни вывезли на пароходе в Ленинград, сейчас можно считать, что только моряки и армия остались. Ещё с какого-то острова, с берега до войны его можно было увидеть, там маяк в высокой башне, приноровились обстреливать наши позиции, но мы на узле от них укрыты, а навесной огонь они не используют. Но наша разведка финнов с одного острова на днях уже выбила, теперь и с этого маяка хотят. Самое противное, когда финны свои два броненосца пригоняют и с них начинают обстреливать. Наши береговые морские батареи ещё не достроены, там только котлованы вырыть успели, поэтому отвечать им нечем, авиация у нас тут только истребительная, а все четыре "Малютки" после начала войны в Ленинград отправили. Так, что ничего с ними пока не сделать, но и у финнов наверно снарядов не слишком много, в первые дни молотили жестоко, когда и узел старый пострадал от близких разрывов, сейчас подходят, постреляют и уходят…