— Ты не волнуйся, Нос! Ты страшный, они сразу сдадутся! «Страшный? Когда это я успел? Но вопросов нет. Я, так я!» — подумал я, быстро вскочив на ноги, и передёргивая на ходу затвор, быстро побежал в сторону сидевших на запаске у костра бойцов с криком:
— Вы окружены! Все на землю, твари!
По пояс раздетые пацанята с застывшими от ужаса лицами молча сползли задницами с колеса на землю и подняли руки. Потом один из них, не отрывая от меня жалобного взгляда, лягнул стоящий у колеса на прикладе АКМ, отбросив его в сторону, и срывающимся голосом крикнул:
— Не стреляйте, дяденька! Мы сдаёмся! — а потом зачем-то виновато добавил, — мы больше не будем.
В это время к нам подошёл Кирпич, от чего настроение у парней совсем «обнулилось». Минуту Вася стоял молча, сосредоточенно стругая палочку своим «легендарным» тесаком. Пацаны завороженно смотрели, как быстро заканчивается деревянная «смертница». На вид всем троим было не больше двадцати. Обращаясь к старшему солдату (по нашивкам), парню первому подавшему голос, Кирпич начал спрашивать:
— Коротко отвечай. Морская пехота?
— Да.
— Контрактники?
— Ни, мы срочные…
— Остальные где?
— В Красногоровку пошли… за самогоном и пожрать чего…
— Какую задачу выполняете?
— Командир отделения знает, а он ушёл…
— Ещё раз… — щёлкнул затвором Кирпич.
— Мы в засаде. Должны блокировать отход ДРГ сепаров. Задача — взять в плен или уничтожить, — быстро и испуганно затараторил старший солдат, почему-то с ужасом глядя, как я заматываю его сослуживцам руки и рты польским скотчем.
— С колесом то, что?
— Да… с вечера понапивалысь… я — механик-водитель. Командир дороги перепутав, не туда повернулы… на обочину, а там мина противопихотна. Вот нам правое переднее и розирвало. Компрессор пашет, а колесо всё одно пустое. Вот тут нас оставили колесо менять, а сами опять горылку жрать пишлы.
Мы с Кирпичём переглянулись. Было видно, что парень всё это рассказывает с некоторой обидой на старших товарищей, оставивших его с «молодыми» уродоваться с колесом. А сами пошли «трошки помородёрствовать».
— Слышь, механик. А БТР на ходу? — спросил Кирпич.
— На ходу и соляры полбака. Только вот колесо. Болты «прикипели», снять не можем.
Кирпич отвёл меня чуть в сторону и спросил:
— Нос, ты понимаешь, о чём я? Идеальный выход из нашего положения. До линии соприкосновения километра три. Садимся и с ветерком через пятнадцать минут будем уже у своих.
— Ты думаешь, этот ушлёпок доедет? — с сомнением спросил я.
— Ушлёпок нет, а ты — да! Ты ж танкист?
— Да, не танкист я! Я на БТРе служил, хотя у меня «семидесятка» была, а этот поновей. Но думаю — какая хрен разница! — почему-то глядя на свои руки, ответил я. «Помнят ли?»