Они подошли поближе к истукану. Никакого благоговения или еще каких-то особых религиозных чувств он не вызывал. Принц взял невесту за руку. Соня уже начала надеяться, что вот так вот они постоят да и пойдут себе восвояси, объявляться мужем и женой перед пьяными гостями. Может, потому никто и не раскрывает таинство, что никакого таинства и нет? Пришли, показались каменной штуковине да и двинули в опочивальню, так сказать, воплощать в жизнь…
Не успела она это подумать, как глаза истукана загорелись красным, а под каменными сводами раздался голос:
– Вам нарекаю жить вместе столько, сколько придется, а простой жизни обещать не буду. Трижды друг друга потеряете, и обретете там, где и ожидать не будете.
Глаза истукана погасли, и Соня поняла: можно уходить. В молчании они покинули зал Оракула, так же в молчании уселись на облако.
– И что это значит? – спросила Соня у принца.
– Мы теперь муж и жена, – просто ответил тот.
Да, как-то у них все это… скоропостижно. Даже поцеловаться не пришлось, а уже жена. Иди стирай царские носки да борщи вари! Хотя, конечно, носками и борщом тут без нее есть кому заняться.
– Понятно. А текст, который он тут говорил, – это к чему?
– Это предсказание. Без него никак.
Соня нервно хохотнула. И представила, что бы было, если бы в их мире регистратор в загсе кроме стандартного «Объявляю вас мужем и женой» выдавал прогноз на будущую совместную жизнь. Получалось бы что-то вроде: «Брачуйтесь, граждане, и знайте: жить вам вместе долго. Ибо ничто так не скрепляет семью, как ипотека на двадцать пять лет, а там уже и внуки пойдут…».
– Странное какое-то предсказание. Ничего толком не сказал. Вот, к примеру, что значит – трижды потерять?
– Так всегда бывает. Вы не пытайтесь его разгадать, все равно пока не сбудется, не поймете.
– И какой смысл в таком предсказании?
– Но ведь когда сбудется, сразу все станет ясно…
Соня вздохнула. Что-то тут они со свадьбами недокрутили. Впрочем, если бы ей пришлось выстоять долгую церемонию в присутствии кучи народа, а потом несколько часов смотреть, как все кругом напиваются, и всю дорогу целоваться под крики «Горько!», ей бы это понравилось гораздо меньше.
Следовало признать, что местные традиции куда гуманнее домашних. Ну если не считать обычай травить царских жен.
Между тем карета припарковалась у высокого причала, и принц помог Соне из нее выбраться.
Перед гостями они действительно появились ненадолго. Их встретили радостным криком и звоном кубков. Соня оглядела благородное собрание: что дамы, что кавалеры от недавнего Толика не слишком отличались. Одни лишь принцевы жены сидели кучкой – и совершенно трезвые.