– Спасибо, Юрек, – седой благословил его, положив ладонь на иссиня-чёрные волосы солдата. – Спасибо вам всем! А вы, дорогие гости, не бойтесь, подходите ближе. Мы рады видеть вас среди нас!
Они сошли с лошадей. А когда приблизились к седому епископу, то увидели, что в его могущественной тени сидели Волк Ветролап и Мочка.
Июнь 1972 года по старому календарю, пятьдесят седьмой год Предела, двадцатый год Мира, Краков
Трудно было избавиться от впечатления, что находишься в логове врага. Например, этот сгорбленный лысый мужчина, который, как посмешище, носит какой-то древний пиджак и потешный монокль из обычного стекла, официально заменил его на посту в краковских службах и приложил все усилия, чтобы очернить его и вытеснить оттуда окончательно. Упитанный блондин, сидящий с ним за столиком, был одним из самых опасных убийц, известных Корыцкому. Хотя пути его и Корыцкого никогда не пересекались, сам факт, что он сидел в обществе лысого, давал Корыцкому повод для беспокойства.
Он прошел мимо, отвечая на неискренние приветствия и улыбки, так же, как прошел мимо Леманского и Физилиота – двоих аналитиков, ответственных за характер взаимоотношений с городом Варшава, которые когда-то преданно служили ему, а сегодня, возможно, работали против него. Когда он переступил порог Зала Мрака – так, к его недоумению и смущению, называлось одно из помещений, почему он и чувствовал себя здесь как герой дешевого романа, – и уселся напротив троих мужчин, лица которых скрывала тень, его не покидало ощущение, что он находится во вражеском гнезде. Хотя эти трое и были его начальниками.
Комиссией Порядка из Клуба Теней руководил мужчина, который велел называть себя командором. Это могло говорить как о его морском прошлом, так и о чем-то противоположном. Тайны, которыми был окружен капитул Клуба, объединявшего прежде всего нынешних и бывших агентов разведки, были недоступны даже Корыцкому. Именно Клуб принял решение о назначении ему официальной пенсии, именно Клуб дал ему звание генерала и именно Клуб относился к нему как к какому-то сержанту.
– Вы получили отчет Двурукого? – командор не тратил время на приветствия. – Как вы оцениваете риск смерти сенатора?
– Он и раньше казался мне довольно высоким. Если, конечно, Мышелов напал на его след. Сейчас… в этом деле ничего не изменилось.
– А разве не Якубовский гоняется за Мышеловом? – удивился мужчина, сидящий справа от командора. Его писклявый голос наводил на мысль, что он перепуган. Это, в принципе, было неудивительно, они говорили об убийстве одного из самых могущественных людей Галиции. Однако должен ли член капитула выказывать страх или хотя бы тревогу?