Он не терял времени на поиски ключей от клетки. Он разрушил ногой магические круги, вырвал железную дверь и вытащил мару наружу.
– Мирек? – она даже не пыталась встать. Евгений, который наблюдал за тем, что с ней делал Кунтц, не удивлялся, что она была так слаба. Скорее, удивлялся, что еще жива. – Ты светлеешь… ты умер? Я очень слабая… я ничего не почувствовала.
Она смогла только поднять руку, он схватил ее и прижал к себе.
– Жив, проклятие ты мое. Мы оба живы.
– У меня уже нет сил, Мирек. Прости меня.
Он поцеловал ее, впервые ничего не беря от нее, но вливая в нее силу епископской крови. На миг снова вспыхнул свет, но на этот раз он погас быстрее, хотя и не настолько быстро, чтобы скрыть блеск в глазах стражников на другом конце лагеря. Но этого было достаточно.
Кутшебу начала пожирать тьма, выплывающая из мары.
Тень вспыхнула от резкого света, набухла и приняла форму корней, которые вбивались в Мирослава, оплетали и врастали в него. Свет погас, и уже не было никакой черной женщины возле Кутшебы, потому что мара снова поселилась в его душе.
– У нас четыре минуты, – сообщил он изменившимся голосом.
– На твои фейерверки сбежится весь лагерь, – очнулся Евгений. – Двести сукиных сыновей. По сотне на каждого. Только у меня нет никакого фокуса-покуса, который бы меня спас!
Июнь 1972 года по старому календарю, пятьдесят седьмой год Предела, двадцатый год Мира, Дикие Поля, лагерь Революции
Впервые в жизни он подумал, что в этот раз у них действительно нет шансов. Может, их никогда и не было? Может, они навлекли на себя проклятие в тот день, когда нарисовали свиной кровью круг, нацедили собственной крови и произнесли заклинание, чтобы освободить энергию нескольких сотен смертей и перелить ее в небольшого марсианского демона, одного из тех, кто не мог обрести свое место на Земле, но не мог и умереть. Может, Кутшеба, или как там на самом деле его звали, был не одиноким мстителем, которого чувство горя превратило в мрачного героя, а естественной реакцией Вселенной, которая всегда стремится к равновесию?
Когда его разбудили выстрелы, он сразу понял, что произошло. Он даже не гадал, кто на них напал, – сразу догадался, чьи отряды против них бросили Дикие Поля. Якубовский уселся на подстилке, зажег керосиновую лампу и посмотрел в глаза магу, как всегда уже отдохнувшему и готовому действовать. Он заметил в них ожидание освобождения и понял, что в любой момент Кутшеба появится в дверях, чтобы его убить. Единственное, на что он мог надеяться, что он расправится с ним быстро.
– Думаешь, он оставит тебя в живых? – попытался он заразить слугу своим страхом.