Важно было одно – смог ли кто-нибудь пробраться сквозь него не пять лет назад, а чуть больше полугода. В середине февраля.
Когда Юнна Эрикссон и Симон Лундберг бесследно исчезли с лица земли.
Блум не могла допустить, чтобы Бергер прокладывал дорогу. Вместо этого она предпочла проложить через густой кустарник собственную. Когда первая молния расчертила металлического цвета небо, Бергер подумал крикнуть Сандре, чтобы она отошла от ствола дерева, но с ударом грома, тяжелым и глухим, его осенило, что девочка, вероятно, куда лучше знает природу, чем он. К тому же кричать было неподходящей идеей. Только разглядев вход в пещеру, он понял почему. Она казалась необычно обитаемой.
Строго говоря, не исключена была возможность, что Вильям Ларссон притаился там внутри с Эллен Савингер, прикованной к огромному часовому механизму.
Бергер достал пистолет и увидел, что Блум в другой части зарослей уже достала свой. Когда следующая молния расписала ветвистым зеленым узором небосвод, Молли уже не было видно среди этой необычно враждебной зелени. Когда ударил гром – на этот раз выше и заметно скорее после вспышки, – Бергер понял, что она успеет первой. Как будто это играло хоть какую-то роль.
Она ждала его около входа в пещеру. Проем был не выше человеческого роста, и истрепанная дождем паутина свисала, как омерзительный естественный занавес, перед темным отверстием. Из тьмы донеслись слабые звуки, напоминающие писк. Из-за неясных теней почти не видные стены пещеры казались подвижными. Бергер поднял фонарик, чтобы посветить внутрь. Блум схватила его за запястье и направила свет вниз в ту секунду, когда он включился.
– Плохая идея, – шепнула она.
Она двинулась внутрь, старательно держа фонарик строго вниз. Бергер пошел следом, поступив так же. Пол пещеры был покрыт камешками, которые, похоже, годами отваливались от потолка прямо у них над головами, повинуясь беспощадной гравитации. Но было и еще что-то. Выглядевшее как экскременты. Небольшие, может быть, крысиные.
Тесный проход в пещеру продолжался метров десять. Бергер очень старался не светить на стены. Вдруг проход резко расширился. Они внезапно оказались в чем-то вроде грота. Очень слабый свет просачивался сквозь незаметную щель в потолке в пяти метрах над ними. И тогда игра теней получила объяснение.
Стены пещеры были покрыты летучими мышами. Они свисали отовсюду вниз головой и подрагивали, как будто дыша в своеобразном общем судорожном ритме. Стало понятно, откуда доносился писк. И откуда на полу экскременты.
Но больше всего мышей собралось вокруг предмета, который занимал около метра в длину от дальней стены. И там они не просто висели. Они двигались, копошились, переползали друг через друга в странной суете. Как будто ожил рельеф на древнеримском бассейне.