Бергер выдохнул. Осмотрелся. Ничего не увидел. Не увидел даже Мойру на разложенном кресле. Определенно не увидел, как она открыла глаза и посмотрела на него, как будто он привиделся ей в кошмаре.
– Хорошо, – сказал Бергер. – Хорошо. Успокойся, Силь, сделай несколько глубоких вдохов и все такое. Нам надо извлечь максимум из этой ситуации. У тебя есть тот список с ботоксом?
– Что? О чем ты?
– Ботокс. Список пациентов, которым делали инъекции ботокса против мигрени. Это единственное, чего не могли подделать. Никаких морщин на лбу. Этого не сфальсифицируешь.
– О’кей. Да, вот он. Чего ты хочешь?
– Сопоставь список пациентов со списком агентов.
– А, – сказала Силь, и намек на цвет вернулся на ее лицо. Она постучала по клавиатуре, потом резко оторвалась от компьютера.
Компьютер стоял и работал, а Силь повернулась к Бергеру.
– Что происходит, Сэмми? Натали Фреден из СЭПО? Внедренный агент?
– Не знаю. Понятия не имею.
Какое-то время они смотрели друг на друга. Потом компьютер звякнул. Силь быстро повернулась к нему, еще немного постучала по клавишам.
– Действительно есть одно имя, – слабым голосом сказала она. – Из «внутренних ресурсов». Начала лечение хронической мигрени ботоксом в каком-то месте, которое называется Эриксбергская клиника, в апреле полтора года назад. Женщина, тридцать семь лет.
– Что значит «внутренние ресурсы»? Она полицейский?
– Да, внешними может быть кто угодно от наемников до карманных воришек. Внутренние – это полицейские, которые работают под прикрытием. Но в данном случае она также занимается внутренними.
– Теперь я не понимаю, о чем ты.
– Внутренними расследованиями.
Бергер почувствовал, что летит вниз. Никакой защиты, никакой твердой почвы нигде. Нагоняющая клаустрофобию комнатка начала крутиться, и за этим головокружением он увидел взгляд Натали Фреден, очень явно направленный на красную лампочку. Он увидел, как она наклоняется к нему и шипит: «Поверь мне, ты не хочешь узнать, кто я такая».
И все встало на свои места. Почти все.
– О’кей, – сказал он. – О’кей. Как ее зовут?
– Молли Блум. На самом деле изначально актриса.
– Есть домашний адрес?
– Послушай, Сэм…
– Есть домашний адрес?
– Стенбоксгатан, 4, Эстермальм.
Бергер метался по тесной и душной комнате, тяжело дыша, пытаясь думать. Не очень получалось. Все же он сказал:
– Ты должна стереть все малейшие следы, Силь. Ничто не должно указывать на тебя. Это тебя не касается, и я не стану тебя упоминать. Забудь все, вернись к обычной деятельности. И успокойся.
– Кого же тогда это касается? – воскликнула Силь.
– Это касается меня, – ответил Бергер и ушел.