– «Не хватать» – очень эмоциональные слова, Сэм. Вы уверены, что Аллану Гудмундссону или Дезире Росенквист вас не хватает?
– Аллану, вероятно, все равно. Но Дезире – нет.
Молли Блум рассмеялась и сказала:
– Инспектору уголовной полиции, которого вы постоянно недооцениваете? Ей вас не хватает? Ей, с ее глазами грустного олененка?
– Слушайте, мне это надоело, – сказал Бергер и дернул привязанными руками. – Все это было очень забавно, шутка удалась, но у нас есть серийный убийца, которого надо поймать. Развяжите меня.
– М-м-м, теперь я должна вас развязать. Теперь я нашутилась вдоволь.
Ее взгляд был темнее, чем он когда-либо видел.
Бергер предпочел смолчать. Это показалось проще, чем любые слова.
– Да, – наконец произнесла она. – У нас действительно есть серийный убийца, которого надо поймать. Как можно скорее. И быстрее всего мы сделаем это через вас, Сэм Бергер. Мы очень внимательно следили за вами с того момента, когда вы тайком забрали материалы обоих дел: Юлии Альмстрём и Юнны Эрикссон.
– Да это же было всего несколько недель назад, черт побери, – воскликнул Бергер. – А вы раскатывали на велосипеде и разыгрывали дурочку, начиная с Соллентуны больше двух лет назад.
– Я не была в Соллентуне. Я это только сказала.
– Но зачем?
– Потому что там-то все и началось. Мне нужно было выяснить, что вы, Сэм Бергер, знаете об этом деле. Проанализировать ваши реакции.
– Но я же ничего не знаю.
– Вы очень быстро угадали, что это произошло в центре Хеленелунда, на Ступвеген. Как будто уже знали.
– Я знаю центр Хеленелунда, я вырос поблизости.
– Это-то как раз особенно интересно, – сказала Блум, перелистывая свои бумаги.
– И что же там тогда случилось? – спросил Бергер. – Летом больше двух лет назад.
– В апреле того года группа иракских повстанцев перешла границу с Сирией и ввязалась в гражданскую войну. Группа тогда начала называть себя Исламское государство Ирака и Леванта.
– ИГИЛ, – сказал недоумевающий Бергер.
– Или ИГ, как мы называем их теперь. Или ДАИШ – название, которое им не нравится. Молодые мусульмане-сунниты еще раньше во время войны отправлялись воевать против сирийского диктатора Башара Асада. Тогда мы воспринимали их главным образом как наивных борцов за свободу. Но с появлением ИГ стало очевидно, что молодые люди отправляются туда как джихадисты, и мы получили первые указания на то, что ИГ рекрутирует бойцов и в Швеции. Одно свидетельство указывало на живущую в центре Хеленелунда семью по фамилии Пачачи. Двадцатиоднолетний мужчина, Язид Пачачи, родившийся в Швеции в семье суннитов из Ирака, был одним из самых первых подтвердившихся случаев присоединения к ИГ. Было также подозрение, что его сестра Аиша, пятнадцати лет, отправилась вместе с ним. Мы внедрили агентов по соседству и пришли к выводу, что это не так, что на самом деле Аиша Пачачи пропала здесь, в Швеции. Родители были в шоке, узнав о неожиданной радикализации и милитаризации Язида, и исчезновение Аиши оказалось в тени от исчезновения сына, и не сказать, что нас это удивило. Однако все указывает на то, что она пропала в пятницу седьмого июня два с половиной года назад в последний день учебного года. Она попросту не вернулась домой после учебы.