— Но вообще, если раб может самостоятельно передвигаться по городу, то это проверенный, не доставляющий беспокойства своим хозяевам раб. Что-то вроде домашней прислуги. Многие из таких живут гораздо сытнее обычных граждан, потому что являются собственностью богатых семей либо организаций. Вот и не дергаются. Особенно бывшие одичалые — считай, что в рай попали, если сравнивать с Дикими землями. Но они не более, чем имущество своих хозяев.
Показалось, что Дмитрий хотел закончить небольшой рассказ парой крепких словечек, однако сдержался. Ливадова улыбнулась, только все равно очень тягостно на душе. Евгения не ожидала, что чужая судьба сможет столь сильно задеть ее чувства. Успокаивало лишь-то, что у детей-то вполне реальные перспективы вырваться из ада с ошейниками. Именно из ада, по-другому назвать подобное существование Женька не могла.
— А старики? Их тоже?.. — Ливадова замялась.
Что «тоже»? О чем она спрашивает?
— Со стариками все иначе, — Дмитрий помрачнел. — Когда не могут больше работать, их увозят.
— Куда?
Женька испуганно заморгала. Она боялась услышать ответ.
— Об этом не говорят, но слухи распространяются самые разные.
Дмитрий с неожиданной злостью в голосе вдруг спросил:
— Теперь понятно, откуда террор? И почему террористам помогают?
— Кто помогает? — Женька даже испугалась Дмитрия.
Он обвиняющим взором смотрел на девушку, и Ливадова не сразу-то и поняла, что взгляд Дмитрия устремлен куда-то мимо нее.
— Не важно, — взор таксиста вернулся к приборной панели автомобиля. — Едем дальше.
— Да, — девушка вздрогнула, — и, пожалуй, из двести одиннадцатого сектора. Я насмотрелась уже на него.
— Как скажете, — Дмитрий был снова спокоен. — Куда едем?
Девушка назвала адрес проживания. Скоро его придется покинуть, а пока там ее дом. Чудесный район в сравнении с двести одиннадцатым сектором.
Мотор завелся, такси объехало школьный автобус и простроилось за небольшим серебристым фургоном. Скорей бы покинуть эти улицы из бесконечных рядов однообразных панельных домов песочного цвета.
— Вы несколько раз сказали про террористов, — начала Женька, она все думала, на кого направлен террор, — но я никак не пойму. Кого здесь взрывать? Самих себя? Таких же бедолаг, как сами террористы? Я ведь правильно поняла, что террористы — это те же рабы?
Такси проскочило очередной безликий перекресток. Внутри Загона улицы совершенно одинаковы.
— Да, вы правы, — ответил Дмитрий, — здешние… экстремисты вербуют новобранцев из местных.
— Так кого они взрывают? Своих соседей?
— Полицейских.
— Полицейских? В экзоброне? Разве их легко убить?