Так что стоило оценить то, чем я владею. Первое — татуировки. Те, что потеряны, так и не появились, но все, что остались, готовы к использованию. Доспех Боли, Врата Тьмы, Громовое Копье… этого более чем достаточно, чтобы разобраться с врагом.
А вот чего не было, так это меча.
Я протянул руку, попытавшись его призвать, но все закончилось неудачей. Я ощущал его где-то там, далеко, но попытки призвать успехом не увенчались. Вполне возможно, что все дело в проклятом барьере вокруг Башни, или просто у меня и у меча недостаточно Света для такого дальнего переноса. А может, все вместе.
Ну, ничего, свое оружие я ещё верну, а до тех пор в моем распоряжении только татуировки. Я продолжил обдумывать свои возможности, и вдруг меня осенило.
— Я хочу вновь стать вампиром, — прямо высказался я, поворачиваясь к Дагготу. — А ещё лучше, если бы я смог вернуть своего Эгоса. Моя вампирская сущность была заключена в него, но он… его нет. Я не могу полноценно сражаться без него.
Бог Вторых Шансов внимательно посмотрел на меня, после чего выбрался из-за стола и медленно подошел.
— Дайте руку, — попросил он, и я выполнил его просьбу. Его ладони едва заметно засияли, я ощутил тепло, но сияние почти сразу пропало, а Даггот отступил, покачав головой. — Боюсь, на это моих сил не хватит. Я же говорил «мелочь», не более.
— Тц… — цокнул я языком от досады. И что теперь прикажете делать? Тут мне никто помощь не окажет после сражения. Или… — А как насчет чего-нибудь, что способно восстанавливать раны? Мое лучшее оружие сейчас — Доспех Боли. Эта штука сильна, но она чересчур сильно травмирует тело. С болью я могу справиться, — в кармане у меня лежали две оставшиеся ампулы с Вертимусом, способным полностью блокировать ощущения. — Но боюсь, что надолго меня не хватит, а регенерация с использованием моего внутреннего Света не слишком сильна.
— Вот как… К сожалению, я ничем не могу помочь. Обычно, выполняя подобные желания, я заглядываю в одно из хранилищ, но они заблокированы.
— Хм… — подала голос Аннигиляция. — Возможно, у Евы что-нибудь есть.
— У Евы? — заинтересовался я, пытаясь вспомнить, откуда мне знакомо это имя. Помимо отсылок к Библии, так звали одну богиню, с которой меня мельком познакомил Уинсард. Но я не слишком помнил деталей этого знакомства.
Зато помнил кое-что ещё. У Евы был член. Как я понял, она была гермафродитом с набором органов, присущих обоим полам.
— С чего вы взяли?
— Она богиня гармонии, — пояснил Даггот. — А ещё любви. Хотя не все из других богинь согласны с последним. Она была одним из лучших богов-лекарей, так что Анни права. У неё действительно может иметься что-то подходящее.