Дарио встал и направился в туалет. Он намочил кусок туалетной бумаги, вернулся в вагон и вытер засохшие следы крови с руки Энди.
Поезд ехал по пригороду. В окне мелькали высокие серые дома, дорога. И вдруг появилось озеро. Небо стало желто-розовым, медленно заходящее солнце отражалось в водной глади. А за озером виднелось море. Огромное. Необъятное.
Дарио любил море. Любил потому, что его нельзя приручить. Море нельзя заключить в рамки, в отличие от земли, которая лишь на первый взгляд кажется безграничной. Но это иллюзия, потому что, как только заканчивается земля, начинается море. Оно забирает все то, что у него отняли люди. Вот почему море нельзя приручить.
– Просыпайся, Энди, – Дарио потряс его за плечо. – Нам пора выходить.
Поезд уехал, а Дарио стоял на платформе. Он уже минут десять смотрел на голубой указатель с надписью «Сан-Винченцо». Когда он был здесь в последний раз? Сто лет назад, двести, возможно, в прошлой жизни. Он уже не помнил. Тогда папа звал его Великим и держал за руку во время прогулок.
Дарио взял коляску и поднялся на платформу. Ему казалось, что он держит за руку отца. «Запомни, – говорил он, – ты Дарио, Дарио Великий». И Дарио верил ему.
Они пришли на пляж, когда еще не стемнело. Дарио почувствовал под ногами мягкий, словно мука, песок. Колеса коляски увязали в нем.
На пляже не было ни души. У стены штабелями стояли шезлонги, зонтики были сложены.
Дарио подвез Энди к воде. Перед ними распахнулась необъятная морская гладь.
– Ну что, – спросил Дарио, – ты когда-нибудь видел это? Ты когда-нибудь видел море?
Энди улыбался и булькал. Он открыл рот, словно пытаясь проглотить что-то огромное.
Дарио снял с него футболку.
– Мы побудем немного здесь и вернемся домой, хорошо? Сегодня вечером нам нужно быть дома, иначе нас ждут огромные проблемы.
Он взял Энди под мышки, поднял и посадил на песок, прислонив спиной к песчаному холмику, сел рядом.
– Красиво, да?
Энди улыбался.
– В детстве я всегда приезжал сюда с папой.
Дарио посмотрел на тень облака, закрывшего небо. Оно было похоже на чайку с расправленными крыльями, которая спустилась на землю, чтобы унести его наверх.
«Лето, море. Что еще нужно? Оставьте меня здесь. В покое. Одного».
До пляжа доносилась музыка. Звуки смешивались со свистом поднявшегося ветра.
Дарио открыл глаза. Он что, заснул?
Музыка, тени. Ветер в лицо. И влажный песок под ногами. Где он?
Дарио тряхнул головой. Он услышал стоны. Картинка в голове складывалась медленно. Наконец Дарио понял: это были стоны Энди, который лежал рядом с ним. Он лежал на боку. Его лицо было покрыто слоем песка, тело скрючилось, словно камыш после шторма. Он дрожал и бормотал что-то нечленораздельное. Песок на его щеке смешивался со слюной и превращался в кашу.