– Отстань.
– Яссссно. Тряпка.
– Я не тряпка.
– Тряпка-тряпка-тряпка-тряпка.
Васильев картинно принюхался. Тигр насторожился – это был плохой знак.
– Ты опять воняешь, что ли?! – «ошарашенно» спросил Васильев.
– Не-не-не, вот не надо. – Тигр отступил в комнату.
– Серьёзно, фууууу. Марш в стиралку.
– Это подлая месть за правду! – Тигр метнулся под диван, но Васильев успел схватить его за хвост и потащил в ванную.
– В стиралку, я сказал!
– Ну бля, пожалуйста! Я не высохну до завтра!!! – вопил тигр, цепляясь суконными когтями за ковёр.
– Мы оба знаем, что высохнешь! – Васильев был неумолим, яростно запихивая тигра в барабан.
– Нет! Только не отжим!.. Куда ты пихаешь труселя?!… Без порошка… Ну по минимуму…
Дверца стиралки защёлкнулась.
– Суууууукааааааа… – Приглушенно завопил узник дешевого «Сименса», отправляясь в центрифужный ад на 95 минут. Пока он отбывал наказание, Васильев сварил две пачки пельменей, половину из которых раздел до мяса (тигр тесто не приветствовал) и разложил по икеевским тарелкам. «Дзинь!», отрапортовала стиралка об окончании срока. Тигр откинулся, встряхнулся от носа до кончика хвоста, полчаса ходил по кругу и Васильева показательно игнорировал.
– Иди есть, остыло уже.
Тигр с наигранной неохотой и омерзением сожрал свою порцию и свернулся калачиком на полу.
– Чо ты там разлёгся, на диван иди.
– На *** пошёл, мудило кожаный.
– Я тебя щас на полторы тыщи оборотов поставлю.
– Всё-всё, иду-иду… Оп, а вот и я. М-р-р-р-р-р-р…
– Да не трись ты о морду, мокрый же! Дай за ухом почешу… Кто у нас хороший тигр?
– Я-я-я-я-я-я-я рррррррррррррр.
…Однажды, когда тигр окончательно достал, а счётчик света из-за ежедневных наказаний накрутил какую-то неимоверную сумму за месяц, Васильев решился на безумный поступок – заговорить с императрицею. Он выискал в интернете самый залайканый комплимент и с ним наперевес двинулся навстречу судьбе, как только она в седьмой раз показалась на Никольской (первые шесть её явлений Васильев придумывал отговорки, чтобы не подходить). Первые 2 метра пути шли хорошо, но потом нейронная система Васильева дала сбой. Сначала он забыл комплимент. Потом – вообще слова. Далее в расход пошли буквы, и, поравнявшись с Кормилицей, Васильев чувствовал себя годовалым ребёнком, которого закрыли в тёмной комнате с миллиардом кубиков для обучения алфавиту. Лисицина смотрела прямо на безмолвную тигриную морду. Васильев лихорадочно нащупал в темноте буквы «е», «р», «и», «п», «т» и «в» и медленно собрал из них..
– Привет.
– Отвали. – Лисицина Вторая нетерпеливо смахнула тигра в сторону, и он одним прыжком очутился в туалете ГУМа.