– Алё, Бедуинова?
– Она.
– Как дела?
– Не ходи вокруг да около. Сколько брать – одну, две?
– Две, и через час у меня.
– Яволь.
(Бедуинова была хорошим человеком. Она не любила много говорить и умела притворяться, что ей интересно нытьё собеседника. Вероятно, поэтому у неё имелись четыре мужика и даже один муж.)
– Ай!
– Чего.
– Уголёк от сигареты… Млять… В рукав упал! Он, наверное, джемпер прожёг!!!
– Фигасе. Ладно, пока.
Петухова отчаянно затрясла рукой, пытаясь вытряхнуть проклятый уголёк. И вместо него на ступени травмпункта посыпались пачки тонкого «Кента». Одна, вторая, третья… Ещё девятнадцать… Потом выпал целый блок. Петухова здраво рассудила, что падать в лужи на сегодня хватит и выбрала вариант «нестись по улице, вопя, как резанная». Чем и занялась до самого подъезда и немного оставила на лифт.
…С некоторыми людьми такое случается. В кого-то бьёт молния, и он начинает шпрехать на суахили как на родном. Кто-то после комы видит внутренности людей и предсказывает техногенные катастрофы. В других вообще вселяется Соловьёв, и они начинают разбираться в международной политике, русском пути и швейцарских сырах.
Петухова же заполучила древнерусское проклятие царевны-лягушки. В неё попала стрела водителя автокрана Давыдько – младшего из трёх братьев. Да ещё и аккурат в тот момент, когда звёзды Семи Восточных Созвездий выстроились в 77-й катрен Нострадамуса. Это не превратило её в лягушку, спасибо звёздам – они сделали в катрене четыре ошибки и не поставили тире (при всей своей масштабности некоторые звёзды невероятно тупы). Но зато встреча со стрелой младшего Давыдько подарили ей один из царевно-лягушачьих скиллов, а именно рукавную генерацию.
…Но обо всём этом Петухова не догадывалась. Сидя в гостиной в обнимку Бедуиновой, она предавалась логичному охуеванию от произошедшего.
– Может, меня кто-то сглазил? На работе… Точно, эта тварь из бухгалтерии!
– Однозначно. Курицы больше нет?
– Нет.
– Давай рукав.– Бедуинова засунула куриную кость в рукав петуховского халата. – Тряси.
Петухова тряхнула рукой – и здоровенная курица, шумно шлёпая крыльями, приземлилась на край раковины. Огромный мохнатый пёс, как свидетельство того, что телячьи котлеты в кулинарии лучше не покупать, громко залаял на птицу. Та закудахтала и опустилась между ящиками с вином и коробами духов «Kezno» – прямо в ворох тысячных купюр с одинаковыми номерами.
– Не, с едой некайфово получается, – констатировала Бедуинова.
– Может, с хлебом повезёт? – выдвинула версию Петухова, ссыпала хлебные крошки из пакета в рукав и грациозно зиганула.