— Давай, дыши! — заорал я на Сашку, перегнулся через руку и сделал ещё несколько вдохов ему в рот.
В комнату вбежала Жанка, а за ней Бочаров. Вадим бухнулся на колени перед Сашкой и стал оглядывать комнату.
— Что случилось?!
— Нашёлся твой пистолет. Ирочка наша безмозглая решила пострелять. Пуля попала Саньке в грудь.
Внезапно я почувствовал, что грудная клетка под рукой дёрнулась. Я тут же бросил взгляд на Сашку — он дышал, пусть неглубоко, пусть дыхание было поверхностное, но оно было.
— Дыши, родной, дыши, — попросил я и повернулся к Ольге. — Оля, он дышит. Он живой!
— Не ори ты так, — сказал Бочаров и посмотрел на руку, которую я прижимал к ране. — Ты так и будешь сидеть?
— А что ты предлагаешь? Если я уберу руку, он умрёт. Ведь так?
— Так, — ответил Бочаров, — нужна «ипэ-пэшка».
— Что нужно?
— Нужен индивидуальный перевязочный пакет. Он как раз для таких ран создан.
Я с раскрытым ртом уставился на Вадима. Неужели он соображал, что происходит?
— Для каких таких?
— Для проникающих ранений грудной клетки, — пояснил Бочаров. — В армейке они у каждого бойца есть.
— А у меня нет! — отрезал я. — У меня здесь не армия, и к этому я не готовился!
— Не кипятись, надо что-то думать.
Я посмотрел на Сашку, он был бледен, но синюшность прошла.
— А что этот пакет из себя представляет? Можно его чем-нибудь заменить?
— Можно! — Вадим повернулся к Жанке. — Жанка, тащи пакет полиэтиленовый и полотенце!
— Сейчас, я мигом! — крикнула Жанка и стремглав выскочила из комнаты.
— Что ты придумал? — спросил я у Вадима.
— Пакет мы приложим к ране, чтобы туда воздух не попадал, — объяснил Вадим и хлопнул в ладоши. — Сверху прижмём свернутым полотенцем и крепко перетянем.
— Думаешь, поможет?
— Думаю, да. Это та же ипэпэшка, только импровизированная.
В комнату забежала Жанка, таща пакет с надписью «Алми» и кучу полотенец.
— Вот, я принесла, вдруг полотенец больше надо будет.
Вадим взял пакет и свернул его вчетверо
— Отпускай руку!
Я оторвал руку от раны, в ране что-то булькнуло, и Сашке вновь перестало хватать воздуха. Он раскрывал губы, но вдохнуть не мог. Лицо моментально приобрело синюшный оттенок. Бочаров ловко прижал пакет к ране, расправил и внимательно осмотрел на предмет того, чтобы воздух не попадал в рану. Затем прижал сверху одно из полотенец и взял следующее.
— Приподними его!
Я осторожно приподнял туловище Сашки за плечи, Вадим просунул полотенце под спину и, прижав рану, туго завязал на груди. Я не мог поверить своим глазам: синюшность с лица Сашки ушла, он был бледный, но дышал сам. Неужели мы вырвали его из цепких лап смерти?