— Как Вы себя чувствуете?
Умные камеры, установленные в разных местах операционной, тоже среагировали на пробуждение подопытного и настроили свой фокус на его лицо, сканируя эмоциональное состояние.
— Хорошо, — ответил подопытный немного уставшим голосом, как обычно разговаривают люди, отходя от наркоза. — Почему я связан и что это за место?
Это был прорыв. Испытуемый не только не отказывался разговаривать, но и понимал, что он связан. Ремни на столе фиксировали его руки и ноги.
— Это для Вашей же безопасности, — ответил врач, не стесняясь этого клише. — Вы находитесь в операционной, где Вам вживили квантовый чип, способный расширить Ваше сознание. Подробности оговаривались с Вами накануне операции, но я могу повторить, если есть такая необходимость.
— Нет, не надо. Я вспомнил. Просто я думал, что я ещё там.
— Где, там? — удивился врач словам испытуемого.
— В доме «слепых», — спокойно ответил Олдион.
Пока рано было делать какие-либо выводы. Возможно, что испытуемый просто бредит после наркоза, но врач посчитал не лишним уточнить:
— Вы были в доме «слепых»? — и получил утвердительный ответ. — Расскажите об этом месте.
— Трудно описать, — начал Олдион. — Это не совсем место, скорее, просто область пространства. Но Они сами говорили что-то вроде того, что я пришёл к ним в дом.
Даже если это просто бред, то врач просто начал подыгрывать:
— Как долго Вы с ними общались? — спросил он, прекрасно понимая, о ком идёт речь.
— Достаточно долго. Многое запомнил. Можно меня развязать? — Олдион казался совершенно адекватным, и хирург приготовился снять ремни, ожидая согласия врача, но тот отрицательно покачал головой.
— Сначала нам нужно удостовериться, что с Вами всё в порядке. Что Вам показалось наиболее важным из того, что Вы услышали?
— Они сказали, что религия и наука не должны слишком плотно соприкасаться друг друга, — выделил Олдион из всего услышанного. — Так уже было, давно. Это стало причиной войны, которая всё ещё не закончилась. Мне нужно в туалет.
Одна из умных камер подала сигнал о зафиксированном нехарактерном возбуждении. Воач внимательно посмотрел на испытуемого, но ничего странного в выражении его лица не заметил.
— Пожалуйста, потерпите. Вы запомнили что-нибудь ещё?
— Да, запомнил, — продолжал Олдион. — Мне сказали, что теперь нужно выбирать, — и замолчал, подбирая слова.
— Между религией и наукой? — попытался помочь ему врач, нарушив правило дознания, запрещающее подсказывать опрашиваемому варианты ответа.
— Да, между религией и наукой, — сразу согласился Олдион. Умные камеры на этот раз не подали никакого сигнала об отклонении эмоционального состояния. — Долго ещё терпеть?