* * *
Небольшой вертолёт, вылетевший со станции Пластмасс, заметил в обрыве свалившийся с дороги горящий мусоровоз. При наблюдении через зрительную трубу было видно, что в кабине мусоровоза всё ещё кто-то шевелится и пытается выбраться через окно. Вертолёт завис над местом аварии и медленно начал спускаться на минимальную высоту. Далее из вертолёта выпал привязанный трос со спасательным роботизированным оборудованием на свободном конце. Робот спустился на кузов мусоровоза и начал активно использовать свой режущий лазер и гидравлические щупальца для вскрытия смятого куска металла. Через минуту из груды металла стало показываться тело девушки, оказавшейся в кузове мусоровоза в момент аварии. Ещё через несколько секунд роботу удалось это тело полностью освободить от всех зажавших его деталей. Робот обхватил его и трос начал медленно подниматься в вертолёт, а сам вертолёт стал набирать высоту и лететь в сторону, откуда прилетел.
Уже в салоне вертолёта служители храма Великое Очищение смогли оценить понесённый урон. В результате подрыва, тело святой Беллы оказалось страшным образом изуродовано. Урон был не только косметический. Ожоговые и рваные повреждения кожи на теле выглядели пугающе, но их можно будет восстановить хирургически или за счёт регенерации тканей покойной. Но вот что делать с оторванными конечностями? Левая кисть и правая стопа покойной Беллы оказались оторванными. Мощи с такими оторванными повреждениями могут вызвать отторжение у прихожан храма.
Но даже эта проблеме не казалась теперь серьёзной, когда с вертолёта, принадлежащего негосударственной церкви, был зафиксирован акт применения правительственными силовыми структурами фугасного оружия по святыне этой церкви. Дэвид Кор смотрел на изуродованное тело святой Беллы, которому служители оказывали помощь в вертолёте, и улыбался. Трудно теперь правительству будет оправдать свои действия.
Глава 4. Молитва грешника
Молитвенный зал храма Великое Очищение на станции Глубокий Котлован представлял собой на первый взгляд мрачное место. Тусклый свет пронизывал это помещение, не раздражая зрение. Пустота, царившая в нём, казалась из параллельной вселенной. Шоркающие шаги вошедшего прихожанина эхом отдавались от стен храма. Своей неспешной походкой он прошёл ряды скамеек, пока не оказался перед самым алтарём. Уставший от своих проблем человек сложил руки в молитве. Никого рядом с ним не было. Никого, кроме Слепого Отца, к которому он пришёл, чтобы попросить у него прощения.
— Слепой Отец, — начал человек молитву. — Я прошу у Тебя прощение за то, что пытаюсь найти Тебя в этом храме, в себе, в небесах. На самом деле понимаю, что Ты повсюду. Я прошу у Тебя прощения за то, что приношу Тебе свою молитву, что смею просить у Тебя что-то. Я знаю, что Ты заботишься о моём благосостоянии больше, чем я сам. Слепой Отец, прости, что говорю тебе эти слова. Я понимаю, что только Ты сам решаешь, стоит ли меня извинять. — такая вступительная часть была не обязательна, но молящиеся говорили эти слова, когда желали попросить о чём-то, что им действительно необходимо. Прихожанин перешёл к следующей части своей молитвы: — Прошу Тебя, Слепой Отец, избавь меня от болезни. Моё тело разлагается, пока я ещё живу. Я не могу терпеть больше эту боль. Прошу, излечи меня. — Молящийся человек продолжил стоять перед алтарём, в позе для молитвы, думая о своих словах и погружаясь в транс.