И вместо того чтобы получить манящий гонорар, на который у каждого были грандиозные планы, Глебу с Марком пришлось демонтировать свой шедевр. С чем они никак не могли смириться. Для Марка это должна была быть большая веха, а вышло, что ангел принес не удачу, а совсем наоборот! Мастер был повержен. Глеб чувствовал себя в ответе за провал. И обоих грызла смутная догадка о том, что зря привлекли портретное сходство. Какая-то темная сторона скрывается в прототипе…
Марк не выдержал первым. Сначала боролся с отчаянием и хотел перенести свой шедевр в их лофт, служивший и офисом, и жилищем. Шанс, что несколько человек увидят, — и то хлеб. Глеб был тронут и хотел было выделить коллеге неустойку из своих чахлых запасов. Но Марк вдруг завернул совершенно необычную для себя речь:
— Послушай, ну ее к лешему, эту тетку! Я не знаю, кто она тебе. Может, просто баба красивая, а может, человек хороший. Но по мне? так лучше не идти против судьбы. Одному человеку она уже жизнь испортила. А вдруг… тебе испортит? Ты ведь живешь здесь! Да и всему делу навредит.
— Марк, ты еще скажи, что она на нас порчу навела! Я понимаю, ты расстроен, но не впадать же в бытовую магию!
— Но это никакая не магия. Нельзя изображать призраком живого человека. Я ошибся… создал дурную примету. Очень дурную! Знаешь, есть такая штука… видения критических состояний. Когда тот, кто при смерти, является своим близким. Мы сдуру это устроили! Твоя подруга теперь может умереть, понял? Это я по-простому тебе объясняю, но обратное тоже верно.
Глеб ушам своим не верил: земной, разумный Марк — и вдруг дремучие суеверия, да еще с логическим вывертом!
— Что значит «обратное»? Ты считаешь, что твое панно может вызвать смерть Кары? Марк, не впадай в мистические бредни! Давай считать, что сходство с оригиналом в этом портрете не намеренное. Его создавал ты, а не я, а ты даже не видел Кару своими глазами. Только фотку! Так что это никакое не привидение. Если тебе от этого будет легче… Мне лично нет! У меня, кстати, сестрица привидениями профессионально занимается. Клянусь — узнаю, как всех нас обезопасить! А пока давай не будем киснуть.
— Мне не нужны твои сестрицы! Я и без них знаю, что мне делать.
И Марк исчез. Он был упрямцем, но как профессионал — безупречен. Его увлекли новые технологии. Неудачу в перспективном он воспринял крайне болезненно. Глеб обескураженно бродил по мастерской и был раздираем желанием тоже куда-нибудь сбежать — но одновременно выбирал лучшее место для панно, которое он про себя называл «Ученица Сен-Жермена»… Это ж надо было выдумать такую ахинею! Неужели Марк во все это верит?! Но, когда темнота сгустилась, мысли непроизвольно приняли иное русло: верит даже тот, кто в здравом уме… во всяком случае, был до сего момента. И опасения его по-странному противоречивы: эманация Кары опасна, но не только для других — для себя самой тоже. Что, однако, все это значит? Он ничего не знал о видениях критических состояний, да и все это его не волновало бы, если бы… он сам не чувствовал какой-то пугающей ноты. В чем, конечно, Глеб никогда не признался бы себе, но Марк своим бегством «разрешил»…