— И чем же это закончилось?
— Он не взял! — Кара в волнении вскочила и стала что-то искать на книжных полках, которые у нее были и на кухне. — И даже вроде с едва слышной, но виноватой ноткой буркнул, что кто старое помянет… В общем, отмахнулся, открестился, сказал, потрать на Маринку и не бери в голову. И вот что меня поражает: ни он, ни Люба не проявили почти никакого интереса к этой из ряда вон выходящей истории! Словно я все выдумала. Вот ты понимаешь: пропал человек — и фиг с ним! Никому и в голову не пришло прийти, посмотреть на этот конверт, помозговать, что все это может значить! Пропал человек без вести. И никто его не ищет. По-моему, инопланетные зеленые человечки и то теплее друг к другу относятся…
— Дальних легче любить, испокон веку такой закон на русской земле. А дела семейные порой и вправду изумляют жестокостью, — согласилась Стефания. Но… спокойно! Во всяком случае, я здесь. Значит, кому-то одному уже не все равно.
Кара грустно усмехнулась и вновь стала что-то искать на полках.
— Наконец-то. Нашла хоть одну! — победно воскликнула она и протянула Стеше книгу. — Книга Германа! «Род. Семья. Диагноз». Чуть ли не единственный оставшийся у меня экземпляр.
Стефания нежно взяла ее в руки. Обремкавшаяся тонкая обложка, зачитанные страницы. «Это славно, что зачитанная, — подумалось ей. — Хотя и с чудны́м заголовком. Сколько теперь издается книженций, которых почти не касается читательская рука. Зато автор горд большим тиражом в престижном издательстве… Или в не очень престижном, но все равно горд, ведь писательское сердце всегда оправдает своего бумажного ребенка. Разве сможет оно когда-нибудь принять мысль о его ненужности. Только бравируя, только не всерьез!»
— Ты, наверное, не дашь ее почитать. И я тебя пойму! — поспешила заверить Стеша.
— Нет, почему же. Для тебя сделаю исключение! — быстро возразила Кара. — К тому же я припоминаю, что был еще экземпляр. Только найти не могу. Может, Маринка взяла, хотя маловероятно…
— А вот, кстати, как твоя дочь относилась к этой трагедии с Сергеем?
— Она ж его совсем не знала, — отозвалась Кара. — Знаешь, Марина во многом шла наперекор мне. Обычная история. Все, что думала я, казалось ей неправильным. Все, что я пишу, для нее баловство. Она вообще считает, что настоящий писатель в моем возрасте уже умер. Или собирается это сделать. А ты, мол, только начала… Но искания у девушки — мама не горюй. То она парикмахер-стилист, то помощник частного детектива. Знаешь, что она мне однажды заявила? Что Сергей теперь тибетский монах. Получила откровение у какой-то ясновидящей. Можешь себе представить, какая у нее каша в голове! Да, и еще она мне ляпнула, что Сергей сбежал именно от меня, потому что он мне нравился как мужчина. Скрылся несчастный Сережа от похотливой сестры в монастырь! Вот такая у меня доченька…