— И еще кину, — заверила Фани. И на всякий случай выпятила нижнюю челюсть.
Вот же дикий боевой лягушонок. Маленький, страшненький, тощий. Все острое: взгляд, локти, коленки, торчащие дыбом пряди цвета обожжённой глины.
Патрик сдержал ухмылку, вспомнив, почему выбрал именно это имя для младенца.
Крошечка Фани сидела в чулане.
Фани была голодна.
Гусей воровала
И тут же съедала.
Живыми.
Без соли.
Одна.
Счастливым родителям он сообщил, что это Шекспир, величайший поэт прошлого. А поедание гусей сырыми — особая доблесть. Всё равно никто из его подопечных понятия не имел, что такое гуси. Решили, что разновидность улиток.
— Поможешь мне отнести тюки с одеялами в убежище, — распорядился Патрик. — И не вздумай удрать.
Дорога к бункеру вела через лес. Когда-то здесь были непролазные заросли, страшные не из-за хищных зверей, а из-за насекомых. Последние полторы сотни лет Патрик упорно зарисовывал разнообразных кровососущих тварей, но они мутировали с пугающей быстротой. Ему катастрофически не хватало знаний по энтомологии, но он все же выявил самых опасных, чей секрет сам по себе вызывал локальное воспаление, быстро переходившее в лихорадку, и шаг за шагом, медленно нащупал средство борьбы с ними.
Собачья моча. Они опрыскивали ею посевы, надеясь, что она поможет заодно избавиться от ржавки, а потом стали постепенно углубляться в лес. Со ржавкой в тот раз ничего не вышло, зато тропа к озеру стала почти безопасной. Раз в неделю они обрабатывали вонючей жидкостью полосу кустарников и деревьев, и за последние пять лет лесная лихорадка не унесла ни одной жизни.
Первым испытал собачью мочу именно Патрик. По понятным причинам укусы клещей были для него совершенно безобидны, а потому он мог забираться в глубь леса, исследуя все новые места. Нельзя сказать, чтобы эти вылазки были безопасны: дважды на него нападали лоси, а один раз священник провалился в болото, удачно притворяющееся поляной, откуда выбрался лишь благодаря счастливой случайности. С тех пор Патрик стал куда осторожнее.
Но именно благодаря этим коротким одиночным экспедициям он нашел бункер.
От поселения его отделяло меньше полутора миль. Какова была вероятность основать форт именно там, где поблизости имелось укрытие? Священник полагал, что совпадение практически исключено.
Кто-то знал, что бегущая от смерти изможденная группка людей выберет именно это место. Патрик искал свидетельства, что на берегу уже тогда находились какие-то постройки, но к тому моменту, когда он обнаружил бункер, спрашивать было некого — все первые поселенцы умерли.