— Э-э-э… а как дворец поднимется? — опешила я.
— Натурально, — усмехнулась Амила. — Шаэр проведет обряд, обратится к духам всех девяти верховных родов, и они изменят расположение дворцов.
— Ни фига себе! — перешла я на русский от изумления. Поняла, что смысл фразы леары уловили и, наверное, взлетела бы с кровати, если бы могла: — Я хочу это видеть! О! И запечатлеть для новостей!
— Неугомонная, — ласково улыбнулась свекровь.
Я умоляюще посмотрела на нее:
— Амила, ну пожалуйста, я очень-очень хочу посмотреть запись, мне просто нужно, важно знать, что там происходило. И сколько выжило лю… леар.
— Не расстраивайтесь, шааза Кайя! Все выжили, лары защитили, сберегли. Только выздоравливать долго будут… — подала голос умница Байли.
Ниол кивнул Делле, и та быстренько слетала за артефактом в виде кубика. Дальше я, затаив дыхание, смотрела запись церемонии благословения. Полюбовалась первыми мгновениями, да-да, как меня, ошарашенную «достопримечательностями», муж тащил под мышкой. Выглядела я на редкость глупо, по-моему, даже красивое платье не спасало. Дальше было мило и душещипательно: окруженные сиянием пары смотрели друг на друга с такой нежностью, любовью, что на глаза навернулись слезы. Одна пара выделялась, оба чувствовали себя лишними на том празднике. Боги их «регистрацию» отложили.
Но вот потом… Когда мужчины самоотверженно защищали своих любимых, падали, заваленные камнями, или когда леара из отвергнутой пары, забыв о себе, освобождала своего избранника от сталагмита, а потом вливала в него магию, исцеляя и опустошая резерв, чернея на глазах, — это выбило дух…
Вот мы у края бездны, мое лицо крупным планом, ужас в глазах, взметнувшаяся защитная стена и летящий сквозь нее кинжал. Отчетливо видно, как он пылает. А может, лары постарались, чтобы каждый видел, почему второй эрат мог замертво упасть в бездну. Я в отчаянии кинулась к нему, вырвала отраву из сердца — и ухнула следом…
Амила всхлипнула, закрывая рот кулаком. Ее тут же обнял Ниол.
Кино от высших, в чем я уже не сомневалась, продолжалось. Мой артефакт с того места, где мы его установили, точно не снял бы происходившее за «бортом», а навороченный ларами — вполне. Хотя… не все, но, по крайней мере, верхнюю часть моего тела, судорожно дергающиеся крылья и руку, вцепившуюся в браслет Йелли. И каждую мою жалкую попытку нарастить льда… И лицо, искривленное от ужаса, боли и отчаянья… Все беспощадно показывал…
Рейт, выполнив условия сделки, тяжело вздохнул и отвернулся, собираясь покинуть объект так же незаметно, как и появился. Но у противоположного края площадки замер, прежде чем скрыться с места преступления. По-моему, он разрывался: уйти и помочь. Зачем-то сдвинул рукав плотной черной куртки, обнажив запястье с тонким плетеным браслетом с голубой бусинкой. Ррев снова тяжело вздохнул, посмотрел в небо, где зависла одинокая облачная фигура. Все-таки не все лары ушли! Оборотень тряхнул густой темной шевелюрой и по-звериному плавно, словно на мягких лапах направился к нам.