На этот раз я попала в гостиную, пожалуй. Просторную, роскошную, обставленную старинной мягкой мебелью, с гобеленами на стенах и цветами в высоких вазонах. Но рассмотреть детали интерьера в восточном стиле мне помешал мужчина, сидевший в кресле с высокой спинкой. Бордовая узорчатая ткань обивки резко контрастировала с пепельно-русыми волосами незнакомца и его бледной, можно сказать, благородной светлой кожей.
За моей спиной мягко щелкнула дверь в спальню, но я мысленно приказала себе стоять на месте и, стараясь делать это не слишком бесцеремонно, рассматривала мужчину, совершенно спокойно смотревшего на меня. Длинные волосы, словно стекали с его широких плеч свободной волной, по рукам, по спине; узкое лицо, тонкие губы, прямой нос с широкими крыльями, которые трепетали, словно он жадно принюхивался. Особенно удивительные глаза у незнакомца, большие, более выпуклые, чем обычно у людей на родине, но, благодаря немного раскосой форме и глубокому, насыщенному серому цвету, его лицо можно было считать не только экзотичным и ярким, а экзотично красивым.
Такой же необычной была его одежда, вернее роскошное многослойное одеяние из тонких дорогих тканей: своеобразный зеленый кафтан, отороченный серебристой вышивкой, с рукавами чуть ниже локтя и без воротника, а под кафтаном белая рубашка с длинными манжетами и высокой горловиной, застегнутыми на маленькие пуговицы-жемчужинки. Полы кафтана, схваченного на талии серебристым поясом, свободно расходились, открывая красиво драпировавшуюся рубашку длиной до самого пола. Я уловила какое-то движение у ковра и попыталась рассмотреть обувь, но заметила лишь, как что-то мелькнуло и исчезло под подолом.
Кроме необычных глаз, иных отличий от человека разумного у этого иномирца я не заметила. Но вот в памяти он никак не идентифицировался с какой-либо расой здесь, заставляя беспокоиться: мало ли как этот высокий, мускулистый, неземной красоты мачо взбрыкнуть может.
Наконец, дав достаточно времени себе и мне внимательно рассмотреть друг друга, незнакомец плавно поднялся и негромко прошелестел:
— Приветствую тебя, прекрасная шааза, в моем скромном доме!
Двигался он невероятно пластично; не наклоняясь вперед, поднялся из глубокого кресла, как сделал бы не каждый человек. Этот момент зацепил, добавив мне тревоги, но анализировать детали было некогда. Надо было срочно ответить на приветствие.
— Приветствую, уважаемый, — я не нашла в памяти другого обращения, тем более, заговорил хозяин дома со мной на «международном» аяше, и сразу решила узнать, что за неизвестное слово прозвучало — оскорбляться или радоваться: — Шаазу? Ты уверен?