– Зачем? – Укоризненно произносит немолодой начальник, – Антон, ты же подавал надежды, показал себя хорошо.
Взгляд отечески-суровый, хорошо сочетающийся со шрамом от студенческой дуэли на брутальной физиономии.
– Пытки противоречат…
– Вот уже и фантазии пошли, – прервал он меня, – насмотрелся в интернете… нервный срыв?
– Прошу принять…
– Ты понимаешь, что после этого выше дворника не сможешь никем устроиться? – Отеческий взгляд сменился на взгляд отца-командира, искренне переживающего за бестолкового подчинённого.
– Я не хочу выполнять преступные приказы.
– Что ж… – не отрывая от меня взгляда, он взял заявление, – надеюсь, ты понимаешь, что нужно молчать?
Киваю несколько судорожно.
– Это, – хлопает он рукой по листку, – полежит пока. А ты отдохни, проветрись пару месяцев. Потом придёшь. Я сказал, потом!
– Карма, – думал я, видя приближающийся грузовик с явным арабом за рулём, – это карма…
Взрыв.
***
– Нам нужно поговорить, – встретив Дженни, избегающую меня последнее время, преграждаю ей путь. Сопровождающие её девицы хмурятся недовольно, но я не даю им возможности излить свой гнев.
– Дамы, – сняв шляпу, прижимаю к груди и кланяюсь очень великосветски, – прошу простить меня. Просто нужно объясниться.
Демельза, мощная девица с лицом викинга и фигурой валькирии хмурится, но неохотно отходит в сторону. Явная бисексуалка (закрытая женская школа способствует подобным наклонностям), которой нравится как Дженни, так и я. Бедная… аж разрывается между привязанностями, пытаясь по-мужски покровительствовать Дженни и по-женски (но очень неумело) заигрывать со мной.
Я один из немногих мужчин в её окружении, рядом с которыми она не кажется переодетым трансвеститом. А девушка, к слову, хорошая – очень добрая и неглупая. Но комплексов…
– Отойдём? – Кошусь на любопытных студентов и беру Дженни за руку.
– Не вырывает руку, не вырывает!
Усадив на скамейку, опускаюсь на одно колено, не выпуская руку.
– Дженни… я мастер говорить красиво. Скажу тебе только, что с той поры, как встретил тебя, мне не нужны другие женщины. Закрываю глаза, и передо мной встаёт твоё лицо.
Девушка стремительно краснеет, но слушает.
– Когда ты хмуришься, для меня всегда непогода, а когда улыбаешься, то с тобой улыбается весь мир. Дженни Фарли… я не прошу тебя о многом. Просто позволь мне ухаживать за тобой!
– Позволяю, Эрик Ларсен, – краснеет она ещё сильней, но кажется, я ей не противен.
– Может, потому и избегала? – Бьётся в голове мысль, – что не противен?
– Прости, мне нужно идти, – девушка осторожно высвобождает руку и почти сбегает. Краем глаза успеваю заметить реакцию Демельзы: она одновременно рада за нас и грустит.