И если учесть, что он работал под крышей нескольких воровских группировок, то найти помощников особого труда не составляло. Но одно дело — теория, другое — практика. А практика предполагала жестокость, кровь, трупы. Страх пока удерживал его от желания выпустить джинна из бутылки. Со страхом он боролся несколько месяцев, но желание разбогатеть любым путем не давало покоя. Он предвидел и провал, обдумывал даже варианты исчезновения, ухода «на дно», где можно отсидеться, спрятаться от правоохранительных органов. Но вся надежда была на везение.
Долгие размышления привели его к окончательному выводу: если не рисковать, то нечего думать о вилле за границей, солидном счете в западном банке, машинах, красивых женщинах и прочих прелестях свободного мира.
«Многим везет, почему же я боюсь и думаю, что моя затея закончится трагедией? Я же все продумал до мелочей. План блестящий, команды на устранение боевики будут получать не от меня, а от других лиц. Даже если мы подзалетим, то милиции трудно будет доказать мою вину и разобраться во всей той каше, которую я заварю. Ведь всю грязную работу будут делать другие, у кого голова клином вверх, а я в это время буду находиться в стороне. Как говорится, ничего не знаю, моя хата с краю».
И Хворостов решился.
Прежде всего он связался по телефону с Тимофеем Дмитриевичем Джереловым, одним из вкладчиков банка, возглавлявшим воровскую группировку, где его знали как Копченого. Встретиться договорились в городской роще, в небольшом неприметном кафе, огороженном со всех сторон камышом.
К такой осторожности оба абонента привыкли: зачем афишировать близость своих интересов по совместной работе?
Посетителей в кафе было мало, и Хворостова это устраивало. Они уединились с Копченым за самым дальним столиком и сделали заказ. Хворостов не стал терять время и начал разговор по существу:
— Я, Тимофей Дмитриевич, хочу предложить тебе поучаствовать в одном деле.
— Каком?
— Ты знаешь, что у нашего банка есть лицензия, разрешающая осуществлять различные операции с валютой? Не только принимать ее на хранение, но и переводить вклады клиентов в западные банки, с которыми мы сотрудничаем…
— И что из этого следует? — Перебив Хворостова, Копченый дал понять, что эта информация для него не нова.
— Ты, Тимофей Дмитриевич, не перебивай, дослушай до конца, тогда тебе станет понятна моя идея, в осуществлении которой я хочу предложить тебе участвовать.
— Ну давай, выкладывай свою идею, обмозгуем, — закуривая сигарету, согласился Копченый.
В школе он учился плохо, но у одноклассников пользовался уважением, потому что был скор на руку и с помощью кулаков заставлял с собой считаться. Ему давали списывать домашние задания, подсказывали на уроках, и кое-как Копченый среднюю школу закончил и получил аттестат, чем очень гордился. В своей группировке он был самым грамотным и нередко поучал провинившихся быков, называя их неучами и тупоголовыми баранами.