. Впрочем, было бы странно, что губерния, вокруг которой формировалось кольцо блокады, не будет готовиться к возможным выступлениям в других городах и населенных пунктах. Однако первая реакция советского руководства все-таки больше напоминала панику, нежели холодный расчет. В своем докладе Руцкой и Миронов сообщали:
«Из Рыбинска сообщение: В третьем часу ночи в количестве около 1000 со значительным количеством оружия, воспользовавшись нашим отправлением войск в Ярославль, выступили белогвардейцы, была сильная пальба, пулеметная и ружейная, к 12 часам дня усилиями оставшихся стрелков и железнодорожников Белогвардейцы прогнаны за Волгу к Мологе, нами отбито много оружия. Настоящее время спокойно, лишь отдельные выстрелы из окон, есть сведения, [что] Белогвардейцы организуются на ночь, мы все начеку, но их больше нас в десять раз, будем биться до конца, в крайнем случае запремся в станции и не сдадим ее. Дело осложнено тем, что в сторону Петрограда обрезаны провода и столбы, у нас мало пулеметов, послали в Бологое за помощью, свой отряд затребовали обратно из Ярославля, но его не отдали, случайно удалось сообщить Петрограду, обещал выслать помощь, посредине разговора обрезаны провода, сил у нас до 100 человек».Сведения о выступлении, очень обрывочные, доходят до штаба Перхурова. Именно по этой причине в сводке от 9 июля сообщалось: «Рыбинск. Восстание против советской власти развивается весьма успешно». На самом деле операция провалилась и ликвидация выступления была закончена за несколько часов. На допросах Перхуров рассказывал о том, как узнал о начале второго «мятежа»: «– 7-го числа. Сообщение было такое, что наступают чехи с пяти сторон с пулеметами, просят прислать броневой дивизион.
– Вы, конечно, поняли?
– Да, конечно. Это не чехи, а наше выступление.
– Скажите, с Савинковым Вы сговаривались, что, как только удастся там, немедленно двинуть помощь из Рыбинска?
– Да.
– И, очевидно, Вам немедленно бы сообщили?
– Не помню, какого числа я послал радио. Ответа не получил.
– Когда Вы убедились в том, что в Рыбинске провал?
– Только тогда, когда вырвался из Ярославля». Действительно, отсутствие связи с Рыбинском стало большой проблемой. Тот же Перхуров свидетельствовал: «Связь между ними и нами была очень осложнена, потому что кольцо все время сжималось. Я отпустил массу людей, чтобы разузнать, что делается в Рыбинске. Ни один из посланных обратно не явился».
Как бы то ни было, но уже 8 июля советский отчет, направленный в Москву, звучит более уверенно, хотя и тревожно: