Он уже смирился с тем, что застрял здесь надолго. Это космос, с ним не шутят, хотя иногда пытаются поспорить. Мысль о том, что он заперт как килька в консерве в небольшом пригодном для жизни объеме, а вокруг темный, смертоносный, убивающий вакуум страшила. Но невозможность что-то сделать самостоятельно притупляла страх. Есть искин, она делает все возможное для выполнения своей задачи. Вся ответственность лежит на ней. Выживание пассажира не самая первоочередная цель, и Егор это прекрасно понимал.
— Ремонтный дрон на поверхности монтирует радиатор. Проблему с теплом надо решать в первую очередь. Разбираю ненужные элементы конструкции, восстанавливаю трюм, чтобы можно было его загерметизировать и использовать полученный объем. Там соберу малый репликатор, тогда у нас будет производственный комплекс и можно будет заняться увеличением мощностей…
— Ты хочешь собрать еще один реактор?
— Пока только аккумулирующие элементы. Будем отключать отсеки и копить энергию, чтобы связаться с колонией.
— Если уцелели маневровые двигатели, мы же можем попробовать изменить орбиту? — предложил Егор.
— Я уже рассматривала такую возможность. Любому двигателю нужна энергия и рабочее тело. Можно сжечь весь корабль в ионном двигателе, тогда за пару тысяч лет твоя капсула сможет выйти на орбиту Новой Грнеландии. Но быть на орбите и попасть на планету…
— Да, я понял, — сокрушенно произнес Егор.
— К тому же я хотела бы подобрать основной реактор. А для этого надо оставаться на текущей орбите.
— Все равно же топлива нет…
— Топливом может быть любое вещество. Это только кажется, что вокруг полная пустота. Здесь есть водород, частицы льда и замерзших газов. Даже небольшие объекты, будущие кометы или выброшенные из центра системы астероиды. Если подобрать основной реактор, можно будет установить и запустить магнитные ловушки и начать собирать…
— …и мы сможем вернуться! — перебил искина Егор.
— Да, это будет не так быстро, как планировалось, но шансы есть, — подтвердила Лика.
— И мне надо просто продержаться! Сколько? Двести лет? Триста?
— Зависит от того, сможем ли мы связаться с колонией и найдут ли они способ спасти человека.
— А пока мне что делать?
— Меньше двигаться, меньше есть, меньше пить и меньше дышать…
— И постараться прожить подольше… но ты же сама говорила, что с гибернатором не все так хорошо… — вспомнил Егор.
— Но можно его использовать не как камеру заморозки… Вы слышали про проект «Сны в гибернаторе»?
— Это когда люди не просыпались после разморозки? — уточнил Егор.
— Именно. Было и дальнейшее развитие этого проекта. Людей выводили из комы, подключая к ним дополнительного оператора. Потом медики заинтересовались этим состоянием комы, не только выведением людей из нее, но и обратным процессом.