– Открыть переходные шлюзы, – отдал приказ командир «Красноярска».
Сейчас начинался самый непредсказуемый этап операции. Трудно сказать, какие инструкции получили абордажники полковника Левски. Приказ «взять корабль под контроль» можно выполнить очень разными способами, от мирного расставления постов в ключевых точках без сопротивления со стороны экипажа, до кровавой бойни с огромными потерями с обеих сторон.
Своим людям я приказал не сопротивляться, пока противник не втянется на борт «Красноярска» и не достигнет жизненно важных точек крейсера, и на данный момент до стрельбы в коридорах корабля дело не дошло.
– Разведка докладывает о новой цели. Малый разведчик. Вышел из прыжка и лег в дрейф в одном часе хода от «Красноярска».
– Видимо командир абордажников доложил полковнику об отсутствии сопротивления…, – предположила Хельга, но мне сейчас было уже не до ее догадок.
– Сигнал флоту – прыжок!
Уже практически разогнанные до нужной скорости корабли СГЛД ждали этого приказа в одном прыжке от нас. Им требовалось только получить точные координаты, чтобы войти в прыжок и появиться в разных точках вокруг корабля Левски, перекрыв ему все возможные векторы отхода. Задачка эта оказалась весьма нетривиальной, и для надежного блокирования противника мне пришлось задействовать весь флот, зато эффект превзошел все ожидания.
Конечно, флоту СГЛД было далеко до имперских эскадр в плане слетанности экипажей и умения выполнять сложные групповые маневры. Будь на месте наших кораблей флот Метрополии, выход из прыжка произошел бы, как по нотам – одновременно и практически без паразитного дрейфа. Мы так не умели, но получилось все равно неплохо. Первым из изнанки пространства тяжеловесно вывалился линкор «Смоленск», немедленно начав передачу с требованием ко всем присутствующим в зоне выхода кораблям погасить защитные и маскировочные поля, лечь в дрейф и приготовиться к досмотру. Почти сразу за «Смоленском» появилась целая россыпь эсминцев, а за ними и остальные корабли флота.
«Красноярск» и пристыкованные к нему эсминец и корвет на появление нашего флота внешне никак не отреагировали, а вот малый разведчик дернулся было начать разгон, но практически мгновенно был зажат тремя эсминцами и лег в дрейф, отключив поля.
У нас оставалась еще одна проблема – абордажная партия с эсминца и корвета на борту «Красноярска». У них имелся свой приказ, и как они себя поведут в такой ситуации, было не вполне понятно.
– Офицеры и солдаты абордажной группы! – обратился я по внутрикорабельной связи к бойцам, без сопротивления проникшим на борт «Красноярска». – С вами говорит лейтенант Чехов. Вы меня неплохо знаете по нашим совместным действиям при подавлении мятежа на Индейце-3. Человек, отдавший вам приказ о захвате корабля СГЛД – преступник и предатель. Я понимаю, что верить мне на слово вы не можете, но предотвратить бессмысленный бой между союзниками вы вполне в состоянии. Мы не собираемся каким-либо образом ограничивать вашу свободу. Я предлагаю вам вернуться на ваши корабли и далее действовать по собственному усмотрению. Ответить мне вы можете, используя любой корабельный коммуникатор.