— Я и без вас это знаю, но что случилось, то случилось, — Смагин уверенно и беззастенчиво расселся на диване, закинув одну ногу на другую — у меня к вам большущая, уважаемый Виталий Николаевич, просьба не отображать это происшествие ни в судовом журнале, ни в капитанском донесении.
— Вот этого я никогда не сделаю, — Семенов вытянулся, будто вспомнил, как ему вручали капитанский значок в актовом зале пароходства, — это мой долг и обязанность.
Смагин притворно и зло рассмеялся. Он исподлобья взглянул на капитана. Ну, раз это твоя обязанность, капитан, — строчи, только этим самым ты подпишешь себе приговор.
— А что же вы хотите, чтобы это вместо меня написали помполит, или другие стукачи, которыми переполнен пассажир. Нет уж лучше я сам.
— Они и без вашего отчета все напишут, только вот если не будет записей, и вы не признаетесь дотошным следакам различных мастей, никто и никогда не докажет, что здесь когда-то и что-то происходило. Пассажирский договорится с Пузиковой, у него есть свои рычаги, я с директором ресторана рассчитаюсь лично, так что все останутся довольны, а для вас обещаю написать прекрасный отзыв, с которым вы уже через год пересядете на самый лучший лайнер пароходства. Ну что, по рукам.
— Не знаю, надо подумать, — Семенов потер виски, налил себе в стакан воды из графина и залпом выпил.
— Да ты, Виталий Николаевич, лучше коньячку хлебани, первейшее лекарство от стресса, ты ведь будущий капитан лучшего красного пассажира пароходства и если не научишься снимать стресс через пару лет, а то и раньше тебя спишут в запас.
Семенов с нескрываемым отвращением взглянул на Смагина.
— Я уже пятнадцать лет на море и не вам учить меня что делать. И что это за красный пассажир, что есть еще и белый и черный.
— Не обижайтесь, Виталий Николаевич, красный он и есть красный, вы сами все очень скоро поймете, конечно же, я новичок в морском деле, только не забывайте, что в моей биографии морского стажа поболее вашего на различных судах и если в открытом море вы сможете пришвартоваться к идущей полным ходом плавбазе или встать под перегруз между двумя БАТМами, я пожму вам руку, а пока не очень-то хорохорьтесь, здесь нет ни лоцманов, ни капитанов — наставников, все придется решать самому и, кстати, вопрос по нашим воякам решать только вам, хотя я сразу вас предупреждаю; если в вашем отчете появится хоть строчка об этом инциденте я, как фрахтователь, всю вину скину на вас, и не сомневайтесь, что поверят мне, так что думайте быстрее, шевелите мозгами. В море нельзя так долго обдумывать свои решения — это чревато пагубными последствиями.