- Стоишь, НИЧЕГО не делаешь, поняла? - рыкнул парень. - И смотришь за тылами. Только туда! Ясно?!
- Понятно, - спокойно ответила Свея.
Аринэль смерил ее недоверчивым взглядом.
- Саэко, Кина! - продолжил Ари. - До Анти никто не должен дойти! То есть вообще! Ясно?! Эди, и до меня тоже!
Парень молча кивнул. А Аринэль перевел взгляд на Ямаден.
- А вы, я думаю, и сами справитесь да, госпожа Ямаден? - спросил Ари.
Женщина криво усмехнулась. Пятикурсник, который трусил рядом с ней, недоуменно косился на первогодку, который так лихо раздавал указания. И при этом бывавшая на Стене воспитатель Ямаден, славящаяся крайне своеобразным чувством юмора, ему не возражала. А Аринэль выдернул лук из чехла. Вот как тут не поверить в женскую интуицию? Мама Вайлири принесла этот лук накануне. Свой лук. И сказала, что ей будет спокойнее, если он будет у него. Вот из чего бы сейчас Ари стрелял?
- Осторожно! - крикнула Анти.
- Сто-оп!!! - тут же рявкнул Аринэль.
Перед ними в этот же момент взметнулся щит. Причем он был не как обычно, слегка искажающий реальность, а словно мутное стекло. По которому через секунду будто волны пробежали.
- Ну, вашу мать, не я это начал!!! - со злостью выдал Ари...
...Сариэль почти не шевелил широкими крыльями, оставаясь при этом почти на месте, попав в столб теплого воздуха. А еще птица чувствовала, что там, внизу, обрываются жизни. Там, где носились ярко-белые шары, вставала столбами земля, лилась кровь. Одна из двуногих, с белыми волосами, выбралась из когда-то голубой горы и в нее пытались попасть другие двуногие, в зеленой одежде. Но беловолосая двигалась так быстро, что те в зеленой одежде не успевали. А она успевала. Уже трое зеленых лежали на земле.
От линии людей, которые стояли со щитами, раздались хлопки, и танец беловолосой все же сломался...
* * *
Сумерки странное время. Мир словно замирает на грани между ночью и днем. На грани между двумя определенностями. Воздух словно хрустальный. Звуки, запахи, все какое-то четкое, выпуклое.
Эваннэ Дайриннэ стояла у мэллорна. Здесь, под куполом, не шумел ветер, не чувствовалась утренняя прохлада. Но Эваннэ ловила себя именно на ощущении, будто она стоит на вершине горы и смотрит на встающее над империей солнце. Вот только этого ощущения, нахождения на краю жизни, его не было. Впервые за всю свою жизнь Дайриннэ ощущала, что впереди что-то есть. Не призрачное, не эфемерное, а вполне конкретное... И великое дело. Она, одна из тех немногих, выживших в бесконечных боях, ощущала, что ее жизнь обрела иной смысл. Что она закончит свой путь не в пожелании ожидания, а с яростным напутствием победы!