В этот момент в комнату впорхнула сама девушка. Явно приняла душ и переоделась, и теперь щеголяла в лёгком цветастом сарафанчике чуть ниже колен, как по мне, весьма целомудренном. Особенно после вчерашнего неглиже. Воспоминания о формах нэки вдруг вернулись отголоском вчерашней ночи, заставив меня залиться краской и опустить глаза. От чертовки и её деда это явно не ускользнуло. Но если сама Сари сделала вид, что ничего не заметила, и, чмокнув старика в щёку, направилась к плите, начав греметь кастрюлями, то Дахар снова нахмурился.
– Что быть ночь перерождения – ваше. Лезть внучка моя крыша – уд лишиться, – а дед умел быть страшным, хоть вроде ничего такого не делал, но у меня появилось стойкое ощущение, что если накосячу, меня прихлопнут словно муху. – И спасибо ты. За Иштик.
Если с первым всё было понятно, ну как минимум посыл: в доме ни-ни, – то кто или что такое Иштик было совсем не ясно. И, по всей видимости, этот вопрос весьма чётко нарисовался на моей физиономии, потому что старик снизошёл до пояснений:
– Иштик, сын Иштуга, нэко бить лицо лес, затем встреча дорога. – Было видно, что Дахар совсем не осуждает меня за разбитую морду соплеменника, а скорее наоборот, весьма этому рад. – Давно ухаживать Сари, но маленькая нельзя. Хотеть брать её жена ночь Перерожденья. Запугать остальных парней.
М-да, похоже, хвостатый урод готовился капитально. И, судя по словам деда, если бы всё получилось, то он был бы в своём праве. Но, как говорится, птица обломинго махнула крылом. А вот что это за ночь такая, когда голожопыми бегают по лесу, и любой мудак может надругаться над девчонкой, это, конечно, интересно. Как минимум для того, чтобы избегать в дальнейшем таких мест. Я не рыцарь без страха и упрёка. Один раз повезло, насколько я понял, жрец решил, что я имел право участвовать в празднике и замутить с Сари, но в другой раз могу остаться крайним.
– И часто у вас так празднуют? – постаравшись сделать спокойное лицо, нейтральным тоном поинтересовался я. – Как по мне, лес не самое безопасное место, чтобы носиться по нему в неглиже. Оленей я видел, даже подстрелил одного, а где они, там и хищники. Не страшно было внучку отпускать, тем более, если какой-то ган… му… нехороший человек собирается сотворить с ней непотребство.
– Древний обычай. Очень давно мы быть люди. Хаос изменил нас, смешал животные. Мы стать ловче, быстрей, опасней, но быть и беда. Наши женщины стать ядовиты. Одурманенные мужчины драться за них и погибать, – голос Дахара окрасился нотками профессионального сказителя, а я порадовался очередной единичке в знании всеобщего языка. – Тогда мы принять Порядок и Систему. Это не излечить женщин совсем, но ограничить яд разом год и только для взрослый.