Но советских студентов такими мелкими каверзами не проймешь, не испугаешь. Нет таких препятствий, которые они бы не преодолели.
Новые веяния я заметил по Женьке, когда, чуть не каждый выходной, днем он удалялся куда-то парадно одетым, а вечером возвращался изрядно помятым и навеселе. Оказывается, в последний учебный семестр на их курсе стало модным жениться и выходить замуж. И именно на свадьбы, словно на работу, ходил Никонов чуть ли не два месяца подряд. В его группе пять девчонок и два парня заключили браки. Когда он мне об этом сообщил, я подумал, что это весна и предчувствие скорой свободы так сказываются на его сокурсниках. Но он только посмеялся надо мной, объяснив, что если студентка выходит замуж за человека с высшим образованием, то, за редким исключением, ее уже трудно отправить куда-либо по распределению. Ее трудоустраивают либо в городе, либо дают свободный диплом и поиск рабочего места — головная боль этой девушки.
Хорошенькие пятикурсницы, как сговорившись, стали выходить замуж, а парни, имевшие какие-то матримониальные перспективы, жениться. Но не всем так везло. Девушки бывают и обычные, на которых видные женихи не заглядываются, да и не каждый студент готов жениться, чтобы только увильнуть от деревни. Сельская жизнь ведь только на три года, а семейная-то — на всю оставшуюся. Кое-кто правдами и неправдами доставал справки о плохом состоянии здоровья, кто-то приносил письмо из организации, желавшей взять именно этого студента к себе на работу и просившей деканат распределить его именно к ним.
Евгений тоже не хотел в деревню. Однако лапы не имел, на здоровье не жаловался, а в Мостострое, где работали его родители, были нужны сварщики, водители, монтажники, но никак не историки. Жениться наобум тоже не хотелось. Юные девушки не были аргументом в споре с деканатом, а брать женщину солидную, с высшим образованием, не хотелось. Свобода была дороже. Но все же судьба Никонову улыбнулась: он своими способностями приглянулся заведующему кафедрой новейшей истории. Правда, Семен Семенович Абрамцев не мог предложить ему место ассистента сразу же, но пообещал взять его с сентября почасовиком, а в следующем году пробить ему ставку. Евгению больше нравилось мрачное средневековье, чем новейшие времена, тем не менее, он, не очень расстраиваясь, наступил на горло собственной песне и согласился вместо государства франков, посвятить свою будущую диссертацию англо-германским отношениям накануне второй мировой войны. Тем более, что Семен Семенович обещал похлопотать, чтобы Женю не заслали далеко, предложив Никонову самому выбрать себе городскую школу, где имеется вакансия.